Вокруг дома, к которому пристали они, были расположены другие, также с террасами. Ксаверия видела, как у каждой из террас остановился радиоплан с хрустальным колпаком, снабженный двумя крылами, с натянутыми на них металлическими нитями. Кроме того, над колпаком возвышалась мачта, оттянутая к крыльям металлическими веревками.
Ксаверия насчитала пятнадцать радиопланов…
Она видела, как постепенно из каждого выходило два человека и одна молодая девушка. Мужчины везде поддерживали шатавшихся или даже выносили на руках девушек, бывших в обмороке.
— А! — воскликнула она. — Так, значит, я не одна!..
Но тут же она воскликнула, всплеснув руками:
— Ивонна! Ивонна!..
В одной из бесчувственных девушек она узнала свою сестру Ивонну. Это было на соседней террасе, отделявшейся от террасы Коиноса только широкой улицей. Ксаверия хотела броситься туда, но Коинос удержал ее.
— Сударыня, — сказал он, — через несколько минут ваша сестра будет в ваших объятиях…
Между тем, в эту минуту Ивонна и ее стража спустились по лестнице с террасы и скрылись из глаз.
— Скорей! Скорей! — воскликнула Ксаверия, охваченная и инстинктивной радостью, и мучительным страхом. — Моя сестра в обмороке… Я хочу ее видеть сейчас же. О, Боже мой! Она может умереть!..
Слезы брызнули из ее глаз. Коинос повел ее. Легко и быстро сошли они с лестницы, прошли обширные комнаты; потом очутились на улице и тотчас же вошли в дом, расположенный напротив.
Тут Ксаверия увидела Ивонну, лежавшую на широком диване.
Она сейчас же заметила розовый цвет лица сестры, улыбку, спокойствие ее положения и правильность дыхания.
У дивана стоял человек, одетый, как и Коинос.
— Сударыня, — сказал он гортанным голосом, — ваша сестра уснула вследствие действия эликсира… Она проснется через несколько минут… Коинос, оставим на минуту дам одних.
— Очень хорошо, Алкеус.
И спрашивая себя еще раз, не безумный ли это сон, Ксаверия увидела, как оба человека, почтительно поклонившись ей, вышли каждый в противоположную дверь.
Она упала на колени перед своей спящей сестрой и долго смотрела на Ивонну сквозь слезы, заволакивавшие ее глаза.
Но вдруг голос металлического тембра, выходивший, казалось, из стен, произнес:
— На юге показались гидропланы Марсиан. Космополис, вниз!
В испуге Ксаверия искала смысла этих слов, как вдруг ей показалось, что дом задрожал.
Ужасный раскат грома поразил ее слух. Ее охватило чувство беспокойства, которое испытываешь в подъемной машине, падающей слишком быстро… Стеклянные просветы, через которые проходил дневной свет, были внезапно чем-то заслонены, а на потолке обширной комнаты зажегся электрический фонарь, внезапно бросивший яркий свет на мертвенно-бледное, безумное лицо несчастной Ивонны, которая очнулась в порыве ужаса.
