Гален смотрит в зеркало заднего вида на Рейну и Торафа на заднем сидении. Они облокотились друг на друга и тихо посапывают. Неплохо, наверное.
Но если Гален и не был бы сейчас за рулем, он все равно не в силах заснуть. Не в одной машине с Громом. С Громом, одетым в человеческую одежду и пристегнутым ремнем безопасности в джипе. С Громом, слегка склонившим голову в сторону двери к акустической колонке, и пытающимся слушать человеческую музыку. Пусть и без проявления чрезмерной заинтересованности.
С Громом, который не произнес ни единого слова после того, как они покинули дом Эммы.
— Налия думает, что ты мертв, — говорит Гален, не глядя на него. — Она считает, что убила тебя. Почему она могла так подумать?
Краем глаза он замечает, как Гром бросает взгляд в его сторону. Тем не менее, он не ожидал, что тот и в самом деле ответит.
— Она, вероятно, винит себя в случившемся. Во взрыве.
— Так выходит, она решила жить на суше из-за чувства вины?
— Она всегда взваливала на себя ответственность за то, в чем не было ее вины. — Тут его брат и вправду улыбается. — Ну, большая часть, конечно, была по ее вине, но даже если это было не так, она хотела нести за все ответственность.
Спустя какое-то время, он говорит:
— Я бы хотел увидеть, как она связывает Рейну. Когда она чего-то хотела, не было практически ничего, что встало бы у нее на пути.
Таких откровений Гален не ожидал. До этого момента, Гром всегда вел себя с ним как...ну, как старомодный зануда. Не то, что бы у его брата был выбор — он с рождения был обречен на брак с перворожденной наследницей дома Посейдона в третьем поколении. Это вовсе не значило, что Грома должен был радовать союз с Налией, но, судя по всему, — она сразила его наповал. А на Грома, которого знал Гален, это вообще не похоже. Большинство мужчин-Сирен ищут себе в спутницы спокойных и миролюбивых девушек. Здесь же, все сходится к тому, что благородный Гром влюбился в свою полную противоположность — Налия сама строптивость. И если в ней есть хоть доля той же строптивости, что и в Эмме — Гром испытал всю прелесть таких отношений еще много лет назад. Добро пожаловать в наш клуб, как говорит Рейчел.
— А взрыв был ее виной? — вдогонку спрашивает Гален. Он уже жалеет о сказанном, как только фраза слетает с его губ. Но Грома это, кажется, не задевает.
— Ох, уверен, она считает именно так. Но это была только моя вина, — его брат смеется, но смех звучит больше, как всплеск отвращения, чем юмора. — Знаешь в чем ирония, братец? В том, что причиной нашего спора в тот день стало ее желание изучить сушу. Она была в восторге от людей. И как только она открылась мне, я разбил ее мечты вдребезги. Чтобы защитить ее.
