Это была ее судьба, тут ей предстояло остаться и начать жизнь сначала.
Ее стройные ножки давно привыкли ко всем ритмам моря: к его нежным вздохам и предательским скольжениям, к внезапным ударам волн. В тринадцать лет ноги никогда не подводили ее: грациозно, как балерина, перепархивала она с кормы «Жемчужной луны» на палубу другой джонки, а потом на следующую, интуитивно догадываясь о каждом следующем колебании, падении или подъеме палубы.
Но по земле «Спокойное море» ходила с большим трудом - песок упорно не хотел подаваться под упором ее ступней, он был так не похож на подвижную воду. Она запиналась, кошачья грация куда то вмиг исчезла, и у нее кружилась голова. Это была та самая «сухопутная болезнь», на которую жаловались ее отец и дяди, еще одна причина презрения к суше.
«Это пройдет, - сказала она себе, ступая с твердого песка на еще более твердую поверхность дороги Фу Лам. - Должно пройти, - твердила она. - Я не могу вернуться на море, я должна дойти до другого края острова, неважно, как далеко он отсюда, и найти магазин одежды на Квинз роуд, там теперь моя судьба. Теперь мое место - там».
Дорога была усыпана пальмовыми листьями и деревянным хламом, снесенным ветром с лачуг Абердина. Как обычно, она кишела машинами - люди с севера устремились на побережье, чтобы лично убедиться в разрушениях, принесенных тайфуном. Тут были, как обычно, грузовики, рыскающие в поисках вчерашнего улова. И они были высшим проявлением той истины, что жизнь человека зависит от капризов природы - времени на оплакивание погибших вчера не оставалось, так как наступило сегодня, и нужно было заниматься спасением сегодняшнего дня.
На «Спокойное море», движущуюся по Абердину, почти никто не обратил внимания. Ее черная куртка и брюки были все еще мокрыми, на ногах не было сандалий, ниспадающие до пояса черные волосы были спутаны волнами, на лице еще не прошло выражение ужаса от пережитой катастрофы и гибели родных; вокруг были точно такие же люди - мокрые, чудом спасшиеся, и у каждого были свои потери.
Только миновав Абердин и выйдя на поворот дороги, прорезающей драконьи горы, босоногая беспризорница начала привлекать любопытные взгляды прохожих. Некоторые просто замедляли шаг, чтобы заглянуть в лицо этой стройной девчушке, бредущей по дороге, другие кричали ей, что она идет не в ту сторону.
Наконец, когда это сказал ей водитель остановившегося грузовика, чье доброе лицо напоминало погибшего деда, она упрямо ответила:
