— Мог бы, — с лёгкостью согласился лорд Эстли. — Однако, — налёт приветливости в его глазах сменился обжигающим холодом, — этот дворец принадлежит герцогу. А стало быть, он вправе входить в любое помещение в любое время, как с предварительным предупреждением, так и без оного. Вы не находите?
Я выдернула свою руку. Развернувшись лицом друг к другу, мы остановились возле самых дверей, ведущих в покои Мирейи.
— Конечно же, он имеет такое право, — спокойно, но не менее холодно ответила я. — По закону. А вот правила хорошего тона требуют несколько иного.
— Хотите поговорить с герцогом о правилах хорошего тона? — не моргнув глазом, осведомился Эстли. — Я могу вам это устроить. Желаете, чтобы я позвал сюда герцога прямо сейчас?
Я против воли скрипнула зубами. Этот мерзавец ненавязчиво указал мне на моё место. Дескать, где я — и где герцог. Я нахожусь на территории Конрада Альмиконте, живу в его дворце и, служи я хоть тысячу раз Мирейе, по сути являюсь именно его, герцога, подданной. И при желании он всегда может мне об этом напомнить.
Узнаю Кэмерона Эстли. Он обожает ставить людей на место. Что ж, это его привилегия. Зато я в очередной раз сумела обвести его вокруг пальца. Человек, одетый в женское платье и парик, давно уже скрылся за поворотом. Это меня приободрило, позволив с достоинством проглотить неприятную пилюлю.
— Что вы, я и не думала осуждать герцога. — Мои губы изогнулись в неискренней улыбке. — Просто я опасаюсь, что леди Мирейа может оказать ему недостаточно тёплый приём. Она терпеть не может сюрпризов.
— Вот и посмотрим, какой приём она ему окажет, — заявил Эстли, бросив взгляд на двери. Потом посмотрел на меня, будто пытался догадаться, что у меня на уме. Должно быть, думает, что я специально задерживаю его на пороге, дабы подольше не давать войти внутрь. Однако учитывая, что герцог со слугами уже в будуаре, особых причин для такого манёвра тоже не находит. — Бросьте, леди Инесса. — В его голосе послышались чуть более живые нотки, чем до сих пор. — Я, конечно, понимаю и где-то даже уважаю вашу преданность своей госпоже. Но музыкант в любовниках! — Он выразительно поморщился. — Согласитесь, что это перебор даже для леди Мирейи.
— А вам не кажется, — подаваясь вперёд, парировала я, — что это её личное дело?
Эстли выразительно вздохнул, словно сетуя, что приходится объяснять глупой женщине в моём лице прописные истины.
— Леди Инесса, личные дела могут быть у вас. Вы — самостоятельная женщина, не обременённая частым общением с родителями. Личные дела могут быть у меня. Но у Мирейи Альмиконте личных дел быть не может. Она принадлежит к слишком знатному для этого семейству. Любая её оплошность ложится несмываемым пятном на весь род Альмиконте и подрывает авторитет её брата. К тому же до вступления в брак она находится под опекой герцога. Это само по себе исключает существование так называемых «личных дел».
