Настроение вновь испортилось, когда Иван, проходивший мимо солдат в коридоре, приказал приготовить баню для себя. Священник сослался на грязную, вонючую чужую одежду и, как только последний солдат покинул предбанник, опрометью побежал мыться. Зинаида с трудом подавила злость на Ивана, вновь вставшего на ее пути. Да и поведение Воронского казалось странным: он никогда запросто не разговаривал с солдатами, ибо считал их грубыми простолюдинами, не достойными внимания столь уважаемой особы. В любом другом случае батюшка бы отправился париться первым и никого бы не пропустил, но на этот раз явно побоялся, что солдаты высмеют его, так как еще не позабыли о постыдном его поведении в лесу.
Наконец, после возвращения Ивана в маленькую комнатку, гостиница затихла. Теперь Зинаида могла отправиться в баню. Захватив чистую ночную рубашку и небольшую сумку с туалетными принадлежностями, девушка спустилась вниз. Стоял прохладный вечер, вокруг возвышались могучие ели, подобно крепостной стене окружавшие бревенчатый сруб. Воздух пропитался свежим ароматом хвои. Шум журчащего ручья смешивался с успокаивающими ночными звуками. Высоко над верхушками деревьев яркая луна освещала окрестность и тропинку к деревянному дому с плоской крышей.
Дверь скрипнула, когда Зинаида открыла ее и вошла внутрь. Горел огромный очаг, освещая темную комнату. Светила лампада, бросая блики на пар, исходивший от чернеющей поверхности воды в купальне. Поднимающиеся клубы словно стремились вырваться наружу, образуя густой туман.
Холодная вода, подведенная через трубу из ручья, лилась в огромное корыто. Невероятных размеров железный чайник на ножках, напоминающий какого-то зверя, кипел в очаге. Вода выливалась через изогнутый носик в купальню, откуда все лишнее вытекало по желобку. Ночь стояла теплая, и угли еле тлели под пузатым чайником, их отблески освещали сумрачную атмосферу погруженной в тень комнаты. Баня была добротно построена и пригодна для мытья зимой. Такая простоит долгие годы и даст отдохновение многочисленным путешественникам.
Девушка довольно долго простояла на пороге, дабы убедиться, что она здесь одна. Ничто не шелохнулось, слышалось лишь потрескивание дров и шум падающей воды. Над огнем в очаге висело несколько чанов с кипящей водой, а на скамейке стояли шайки и лежало мыло. Здесь также находилось несколько деревянных кадушек для тех, кто любит понежиться в теплой воде.
На одной из лавок осталась мужская одежда, и Зинаида решила напомнить об этом капитану Некрасову. Возможно, кто-то из его людей забыл мундир.
