— А если я ничего не знаю, — заволновалась девушка, роняя пепел на бежевый палас.
— Ты дружила с тем парнем?
— Нет.
Джоун неодобрительно посмотрела на нее.
— Ну ладно, — решила сознаться Терри Крейд. — Я видела его пару раз в клубе.
Джоун покачала головой, скрестив руки на груди.
— Но я даже с ним никогда не танцевала и, вообще, ничего такого… — запротестовала Терри, заметив ее недоверие. — Он вор! Он забрал это со статуи. Я видела, что он около нее крутился, делая вид, что пьет пиво.
— Что «это»? С какой статуи?
— С каменной. Она стояла между баром и дискотекой. Такой квадратный столб с уродливыми мордами.
— А где она сейчас?
— Джей утащил ее к себе в комнату, на второй этаж котельной.
— Ясно. А что ты подразумеваешь под «этим» и откуда взялись цепи?
— Я и пытаюсь объяснить… Сейчас, подожди…
Терри выскочила в прихожую и вернулась с грязной коробкой в руке.
— Вот — отсюда! — выпалила она, протягивая Джоун какой-то предмет в виде кубика, напоминающий шкатулку.
Джоун двумя пальцами подняла шкатулку и повернула на свет.
Сквозь пыль и копоть на ее поверхности проступал чуть выпуклый узор, состоящий из комбинации всевозможных изломов. Откуда-то изнутри лилась тонкая нежная мелодия, от которой трепетало сознание и исчезал душевный покой.
* * *
Избавившись от Терри, Джей Пи Монро почувствовал себя, наконец-то, свободным человеком, не связанным ни с кем какими-либо обязательствами. Теперь он мог делать все, что захочет, не опасаясь, что ему придется выслушивать бурное негодование своей бывшей спутницы.
Прикурив сигарету, он растянулся на низкой двуспальной кровати, стряхивая пепел в стоящую на подушке мраморную пепельницу. Он наслаждался жизнью. Подложив руку под голову, он рассматривал возвышающуюся над ним серую статую в виде четырехгранной колонны с набалдашником сверху, в котором угадывались замотанные цепи.
Было в этом монументе что-то притягательное. Он олицетворял собою жизнь. Жизнь во всех ее проявлениях — радости и горе. Холодные, как две льдины, глаза центральной фигуры смотрели на него из-под ребристых шляпок гвоздей. Лицо монстра находилось в невообразимом покое, выражая полное бездушие. Все другие фигуры барельефа лишь подчеркивали это состояние основного действующего лица.
Заметив впадину от торчавшего ранее кубика, полуприкрытую безобразной ладонью одного из чудовищ, Джей поднялся и, затушив сигарету, присел около статуи на корточки, вглядываясь в темную нишу.
— Какого черта! — зло прошептал он и осторожно засунул руку в отверстие, погрузив ее почти до локтя. Дна пальцы не почувствовали. Царапая ногтями по шероховатой стенке, Джей протолкнул руку глубже, насколько мог позволить застрявший в дыре предплечный мускул. Следуя по прямой линии, рука его должна была выйти наружу с обратной стороны колонны, но этого не произошло. Обескураженный, Джей вытащил руку и, нагнувшись, крикнул в бездну. Гул тысяч голосов повторил его возглас, теряясь среди бескрайних просторов и заставляя статую содрогаться.
