Своим непокорным поведением, чего за ней раньше не наблюдалось, она поймала Риджара в ловушку. С одной стороны он был горд, что смог разбудить в ней страсть, с другой он едва мог контролировать себя. Он перекатился на неё. Все ощущения оборотня были сконцентрированы на Лайлек, он был беззащитен перед ней. Они стали одним целым: их аромат, дыхание - все смешалось. Её неповторимый аромат смешался с его чувственным запахом, став единым целым. Её вкус - вкус той единственной, который он никогда не забудет, её прикосновения, бархатистость кожи - это все принадлежит ему одному. С этого момента для него существовала только она. И он будет принадлежать только ей.
Но сейчас еще слишком рано.
- Лайлек, ты должна остановиться, - он прикрыл глаза, собирая остатки самообладания. Задача оказалась не из легких, от возбуждения его сотрясала мелкая дрожь. Он не предполагал, что она так страстно откликнется на его ласки. Оборотень еле сдерживался. Он схватил её руки, отводя их в сторону. Неожиданно, Лайлек дернулась под ним, и Риджар на мгновение потерял ориентацию, но этого ей хватило, чтобы укусить его за мочку уха. Она не понимала, что делает с ним. Ему хватило сил, только чтобы простонать:
- Лай…лек.
Её хитрый ход оказался успешным, Николай горел от возбуждения. Она прошлась язычком по завитку его уха, дразнящее скользнув внутрь. Риджар сжал зубы. Он немедленно должен становиться.
- Прекрати, - бросил он, сжимая её запястья, - Прекрати сейчас же или мы оба потом пожалеем. То, каким тоном он это сказал, заставил её замереть под ним. Риджар сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь, безуспешно, охладить свое разгоряченное тело. Только одно могло его спасти.
- Закрой глаза, соук-соук.
Лайлек взглянула в его лицо, которое было так близко.
- Зачем,- она тоже задыхалась.
- Делай, как я сказал, - простонал он, - прошу тебя!
Лайлек сразу же закрыла глаза.
- Надолго, Николай?
- Всего на пару минут, - его голос был едва различим.
Сверкнула яркая вспышка, и она проснулась. Она поняла, что лежит посреди кровати, её сорочка превратилась в лохмотья. Испуганная, таким реальным, странным, ужасающим сном, сгорая от неудовлетворенного желания, она разразилась горькими слезами. Вскоре она почувствовала, как матрац прогнулся под чьей-то тяжестью и пушистая мордочка, утешительно ткнулась ей в лицо.
- Ох, Риджар,- обняв кота, она долго не могла остановить слёзы пока тихое, нежное мурлыканье, наконец не убаюкало её, и она уснула.
