— Только не начинай из себя причину ее смерти лепить! — возмутилась я. — В конце концов, то, что произошло с ней, тоже не просто так. Тоже ее личный выбор. Даже если это и не она сама… Прости.
— Я понимаю…
— А дочь?
— Дочь… Дочь хиппует. В семнадцать ушла из дому, обвинив нас обоих в заземленности, примитивности, мелкобуржуазности. Жила у друга, музыканта довольно известного. Потом, год назад, они оба как-то умудрились в Европу проникнуть. Там, похоже, и болтаются автостопом до сих пор. Германия, Франция, Испания… Она открытки только присылает раз в два-три месяца: вид города какого-нибудь или места… и ни слова. При этом знает, что счет у нее в банке приличный.
— Сколько ей?
— Двадцать два.
— А вы не сделали ее наследницей? И вообще, как вы этот момент предусмотрели: кто и что наследует в случае чего?
— Я об этом не думал… а жена… Интересный вопрос, мисс Марпл! — Олег взял мое лицо в ладони и повернул к себе. — Архиинтересный вопрос! Ты детективы, поди, в перерывах между Мураками и Уолшем читаешь?
— Ты смеешься? Первый и последний детектив в моей жизни был прочитан в восьмом классе, что-то там из Конан Дойля. Мои мозги не тянут этот вид литературы.
— Вот и мои тоже, — сказал он.
Мы с Иркой откровенно напились. Вернее, сидели и напивались. Сидели на ее даче и напивались. Иногда мы умели это по старой памяти. Когда кому-то из нас было хреново, мы садились и пили. Такое случалось, надо сказать, и когда бывало хорошо — слишком хорошо, чтобы просто так это хорошо выносить.
Но теперь было плохо. Очень плохо. Мне.
Олег исчез.
Через день после нашей поездки в офис, в понедельник. Он уехал утром, как я думала, зондировать свой банковский счет. Впрочем, так он и сказал.
Часам к шести вечера я начала беспокоиться, почему он ни разу не позвонил, и позвонила сама. К удивлению, я обнаружила его телефон, издающий приджазованный Groovy Blue, в кожаной папке на замке, лежащим поверх каких-то бумаг. Папка, в свою очередь, лежала, не замеченная мной, в прихожей, под висящей на вешалке одеждой. У меня сразу екнуло сердце: это неспроста, такие люди не забывают свои мобильные телефоны и деловые бумаги. Восприняв это как знак, оставленный Олегом, я, разумеется, сразу к Ирке.
Трубку поднял Васька. Это было то, что нужно.
— Вась, привет. Тебя-то я и хочу!
— Ой, я еще душ не принимал… — начал было стебаться Вася.
Но мне было не до шуток.
— Скажи, если деловой человек оставляет свой мобильный… не забывает, а оставляет, и оставляет папку с деловыми бумагами, что это может означать?
