Немного погодя его из этого приятного состояния вывел вопрос подмастерья:
– А что тебе нужно в вольном городе Джаксе? И каким боком это связано с живущим возле него драконом?
– Баллада, – ответил поэт.
Райдо удивился:
– Какое отношение к дракону может иметь треньканье на лютне и рифмованные слова?
– Хочу написать балладу о драконе. Их почти не осталось, между прочим.
– Баллад?
– Драконов, конечно. А такой, как в вольном городе, уживающийся с людьми, вообще один на свете. И есть люди, сумевшие подружиться с драконом. Разве это не удивительно?
– Удивительно, – подтвердил подмастерье.
– Тут должна быть история для баллады. Я в этом уверен.
– И жители Джакса запросто откроют тебе своей секрет?
– Почему бы и нет? – пожал плечами поэт. – Ведь я – известный всему миру бард. Моя баллада сделает им рекламу. А кто откажется от рекламы? Как я понял, благодаря дракону город процветает.
– Вполне вероятно.
– Реклама еще больше увеличит их доходы.
– Думаешь, они мечтают о том, чтобы ты растрезвонил на весь мир условия сделки с драконом?
– А нет?
– Это им может не понравиться. Зачем плодить конкурентов?
Лютик поморщился.
– Да нет мне до этого дела. Хочу лишь написать балладу и желаю узнать, каким образом люди заключили союз с драконом. Готов поспорить, тут не обошлось без доли романтики. Большая любовь, предательство, кипение страстей. Вот материал, для талантливого произведения.
– А если его не найдется? – спросил Райдо.
Поэт вздохнул, поудобнее подсунул под голову шапочку с пером цапли.
– Ну, тогда его и в самом деле придется придумать.
– Не проще ли это сделать уже сейчас?
– Что ты понимаешь? Для появления шедевра должна быть соблюдена проверенная временем процедура.
– Точно так, как если бы кто-то попытался выковать подкову?
– Все действия, строго по порядку.
– Кто бы мог подумать? – удивился подмастерье. – Неужели и в поэтическом ремесле все серьезно, как в любом ином?
– Еще серьезнее, – заявил трубадур.
– Спи-ка ты, братец. Необходимо восстановить силы. Они тебе в вольном городе Джаксе понадобятся. А баллада…. основания для нее найдутся. Возможно, не такие, как тебе мнится, но найдутся.
Пьянчужка с необьятым пузом и красной, словно натертой свеклой физиономией, вывалился из двери трактира, добрел до середины улицы и, споткнувшись, плашмя рухнул в огромную лужу. Прямо на спавшую в ней бурую свинью. Удивительное дело, но хавронья от этого даже не проснулась. Пару раз довольно хрюкнула и тут же затихла, с блаженным выражением на морде. Громко выругавшись, пьяница поерзал, устраиваясь поудобнее, и, наконец, уснул. Голова его покоилась на свиной ляжке. Во сне он блаженно улыбался.
