– Ну да, из той самой… – Ждет Вася похвалы, глядит на Володю, вопрошает.
– Покажись хорошенько, – поворачивает Васю туда, сюда. По лицу видит Вася – не понравилось!.. Что это тебе вздумалось бока себе наворотить? У тебя фигура-то узкая, как раз для модных платьев. Чего ты себе уродство этакое устроила?
Стоит Вася растерянная, покрасневшая, виновато мигает.
– Как уродство?… Груша сказала, что такая мода.
– Что твоя Груша понимает!.. Только материю испортила. На попадью ты в нем похожа. Уж лучше скинь костюм да в свои обычные юбчонки оденься, больше на себя похожа будешь… А то ни пава, ни ворона.
И, не замечая разогорченного лица Васи, Володя уходит в столовую, завтрак торопить.
С сердцем скидывает Вася Грушино произведение, спешит облачиться в привычную юбку и блузку с ремешком.
На сердце у Васи нехорошо. Две скупые слезы скатываются на ново-старинную блузку. И сразу высыхают. В глазах Васи злой холодок.
За завтраком подает «прислуга директора», Марья Семеновна. Женщина плотная, средних лет, степенная. Вася здоровается с ней за руку.
– Это лишнее, – бросает Владимир, когда Марья Семеновна уходит из столовой. Ты держись с ней хозяйкой, а то хлопот и претензий не оберешься.
Вася удивленно смотрит на мужа:
– Этого уж я совсем не понимаю!.. – Владимир угощает Васю. Но Васе есть неохота.
Нехорошо так на сердце.
– Ты полюбуйся на скатерти – морозовское полотно. И салфетки такие же. Но подавать не велел, стирка дорога.
– Откуда все это у тебя? Неужели все закупил? – Вася глядит на Владимира строго, вопрошает.
– Вот надумала!.. Да ты знаешь ли, сколько такая обстановка теперь стоит? Миллиарды! Что же, ты думаешь, у меня в самом деле такое директорское жалованье, что этакие богатства закупить могу? Все это я получил по инвентарю, как директор. Хорошо, что приехал, когда обстановку еще через разные там учреждения да по знакомству раздобыть можно было. Теперь-то уж шабаш! Никто тебе обстановку не выдает. Пожалуйте за наличные. Кое-что, конечно, за зиму за свой счет купил. Вот шкаф тот с зеркалом, что в спальне, стеганое шелковое одеяло. Лампу в гостиной… – Владимир перечисляет не спеша, с удовольствием.
А у Васи в глазах холодок растет и растет. Огоньки злые зажигаются. И кажутся глаза Васи не карими, а зелеными, как у кошки.
– Сколько же тебе эти прелести стоили? – У Васи голос чуть дрожит, злоба в нем кипит. А Владимир не слышит. Он ест котлету с соусом, пивом запивает.
– Да если все круглым счетом взять, да еще прибавить, что в кредит за расплату забрал… Выйдет, пожалуй…
