У меня челюсть отвисает. Я бегу к опарышу, а тот уже трясёт задницей и кричит на всю улицу:
— Ээээ-гей! Смотрите на мою жопу!
Когда рывком стаскиваю Андрюшку с оградки, я красный от стыда, как рак. Вдруг и правда кто из соседей видел это представление!
Опарыш путается в нижнем белье и падает в заросли вьюна, стебли которого обдирают его ноги. Я рывком ставлю Андрюшку на землю, и на автомате надеваю ему трусы. При этом с моих губ срываются какие-то ругательства, которые оканчиваются словами:
— …я убью тебя!
— О! Точно! — внезапно восклицает опарыш, глядя на меня. Его лицо вспыхивает новыми эмоциями, и он несётся к сараю. — За мной!!!
— Стой, придурок! — кричу я, стараясь догнать Андрюшку.
И вот мы оба оказываемся в мрачном пыльном сарае, где отец хранит инструменты. Чтобы солнечным лучам, особенно в это время суток, пробиться к единственному окошку в бревенчатой стене, им придётся миновать дом и заросли вьюна. Поэтому, сквозь туман пыли предметы сарая кажутся чёрно-белыми.
Опарыш хватает молоток, и я сжимаю кулаки от страха.
— Давай так, — тараторит он. — Бери молоток.
Я стою.
— Иди сюда, твою мать!
Он кричит таким властным тоном, что я повинуюсь, хотя предполагаю, что молоток сейчас ударит меня промеж глаз. Но опарыш протягивает мне инструмент рукояткой вперёд.
— Бери!
Я беру.
— А теперь бей со всего размаху прямо сюда! — кричит Андрюшка и тыкает пальцем в бледный лоб. Тыкает так сильно, что белеет первая фаланга пальца. Сумасшедший взгляд опарыша носится по моему лицу, ногами Андрюшка упёрся в пол, готовясь к удару, губы сжались так плотно, что их почти не видно.
— Бей же, слабак!!! — вопит Андрюшка. И глаза у него опять влажные. Мой утренний страх медленно превращается в благоговейный ужас, и я даже не знаю, что делать в сложившейся ситуации.
— Ты долго будешь стоять???
Я ошарашено делаю шаг назад и прибегаю к единственному решению проблемы. Не отрывая взгляд от мелкого идиота, поворачиваю голову в сторону дома и ору:
— Маааааааам!!!
Лицо опарыша расслабляется, но на нём не появляется никакого страха. Во мраке я вижу лишь его беззвучный смех.
— Вот умора… вот слабак… — пищит опарыш. А я снова кричу:
— Маааааааам!!!
— Мяяяяяяяям, — передразнивает меня Андрюшка.
— Слушай, я не знаю, что с тобой случилось ночью, — говорю я, стараясь заболтать опарыша, пока не свалю проблему на мать. — Но тебе надо прийти в себя. А то мне с утра кажется, будто ты подменыш. А настоящего брата забрали инопланетяне.
