Не ждал такого поворота Рарог. А отвечать надо, но мудрый дед Гостомысл всё понимал, хоть и стар был.
— Завтра приходите ко мне о полудни, буду я не один, а с волхвами нашими и старейшинами, а ты, Рароже, до завтра подумай, что им ответить. А теперь идите, внуки, отдохните после дальней дороги.
— Не спишь, брат? — спросил Трувор, слыша, как ворочается с боку на бок на своём ложе Рарог.
— Какой там сон! Приехали мы с тобой деда больного проведать, и только, а теперь, выходит, всю жизнь должно круто изменить, это же трудней, чем коня на полном скаку повернуть, легко и шею сломать! — ответствовал старший брат. — А как же земля Ободритская, град наш Рарог? Да и на Сицилию я поход задумал. Вот и выбирай теперь. Дед Гостомысл мне не чета, а и то не справляется с разладом в Новгородчине, хоть всю жизнь тут прожил.
— Ты что, брат, дед-то уж стар, здоровьем слаб, чего себя с ним равняешь? Раньше он спуску никому не давал, помнишь, мать рассказывала. А я выходил на звёзды глядеть, большие они тут, ясные, не такие, как у нас. А просторы! Земли кругом, сколько хочешь, людей мало, грады невеликие совсем, а озёр, рек да лесов — немерено! Ольг тоже не спит, тревожится, понятное дело, невеста за другого замуж вышла, как бы душевная тоска не заела… — промолвил, уже засыпая, Трувор.
— Да, — протянул, снова переворачиваясь на широком ложе Рарог, — задал дед задачу, да такую, что голова вот-вот на части развалится, как от удара мечом по шелому. Пойду-ка я с Ольгом поговорю, он всё-таки волховского рода, лепше нас с тобой богов разумеет, да и его самого от мыслей смурных отвлеку.
На следующий день в большой гриднице князя Гостомысла
— Аз есмь стар и немощен, — начал Гостомысл, когда собрались по его зову в теремной гриднице старейшины родов, князья и бояре — и не реките, что это не так! — протестующе взмахнул он рукой на вырвавшиеся у некоторых ретивых бояр и старцев возгласы: «ты ещё не так стар, княже!» — Вы знаете, что имел я четырёх сыновей, — сдерживая волнение и непрошеную дрожь в голосе, молвил старый князь, — всех четверых я пережил. Трое полегли в битвах с нурманами и хазарами, одного хворь прибрала. Теперь же, в конце жизни моей, дают боги надежду светлую и утешение, что внук мой свершит то, что не удалось сыновьям моим. В дива-день зрел я сон вещий, о коем волхвы вам уже поведали и, что сей сон означает, растолковали. Теперь же, честные бояре, князья и старейшины, задавайте вопросы внуку моему Рарогу, чтоб решить, достоин ли он быть призван на княжение Новгородской землёй! — громко огласил старый Гостомысл.
