Лера молча кивнула. Говорить она не могла. Во рту пересохло. Она стояла и смотрела, как песок, протекая сквозь тонкие его пальцы, просыпался на серый асфальт.
— Теперь ты мне веришь?
Лера снова кивнула.
— Как? Как это возможно? Ведь вокруг только что были люди. Я их видела! Что ты сделал? Зачем ты это сделал со мной? — Лера схватила парня за ворот футболки и стала трясти своими побелевшими от напряжения кулачками. — Как ты посмел это сделать? Где люди? Здесь толь-ко что бы-ли лю-ди!!!
— Люди? Я уже давно не видел ничего, кроме песка и гор. И вдруг сегодня появилась ты. Ты шла по песку, вернее плыла, летела…
— Глупости, ты все это придумал, а я повелась, дура! Я повелась! Что теперь с нами будет? Я не хочу!
— Ты хочешь асфальт? Это лучше?
— Лучше. И не в асфальте дело! Я хочу назад! Верни меня! Немедленно! Мои сапоги. Их ведь продадут, если я не успею. — Посмотрела на часы. Они остановились.
— Тьфу ты, часы ещё. — Потрясла рукой, приложила запястье к уху, прислушалась. Часы молчали.
— Если бы я знал, как это сделать, я и сам давно вернулся бы.
— Что же делать! Что это? Мамочка! — затрясла рукой с часами, словно от них все зависело. — Мамочка! Я не хочу! — заплакала горько, громко, как в когда-то в детстве, когда потерялась в какой-то очереди. Тогда её быстро отыскали, и она прижалась к маминым коленкам, плача навзрыд, то ли от радости, то ли от горя. А сейчас мамы не было. И отыскаться не было никакого шанса. Вытерла слезы, посмотрела на парня.
— А ты? Ты тоже потерялся? — совсем по-детски всхлипывая, переспросила она.
— Потерялся. — улыбнулся. — Какое ты слово верное нашла. Я брёл по городу в толпе. От меня накануне ушла девушка. Я остался совсем один, хотя вокруг было много людей. Может быть, тебя привело сюда твое одиночество?
— Глупости. Никакого одиночества. У меня масса друзей и знакомых!
— Масса? Это мера веса. Масса. Сколько килограммов друзей и знакомых у тебя есть?
— Не передергивай. У меня много подруг и друзей.
— Много подруг и друзей не бывает.
— Бывает. Только в институте у меня много подруг. — Она растерянно остановилась.
— Что ты замолчала?
— Наверное, ты прав. Это не подруги, просто сокурсницы.
— А молодой человек? Ты ведь красавица! У тебя есть друг, любимый?
— Нет. То есть, был. А теперь у меня никого нет. — Лера замерла и вдруг снова расплакалась, вытирая черные от туши слёзы кулачком.
— Не плачь. Вся тушь потекла.
Привычно открыла сумочку, достала зеркальце из косметички, стала вытирать черные дорожки на щеках.
