Мэтт вынул свой прутик из огня и пожалел, что нет шоколадных крекеров из муки грубого помола, так хорошо идущих с идеально поджаренными маршмеллоу.
— Я сам из Чикаго. Родился там.
Он не скучал по городу. Ни по работе. Ни по бывшей жене… Хотя скучал по родным.
— Когда ты там была последний раз?
— Десять лет назад, — пожала плечами Эми. — Но недолго.
Он знал, что ей двадцать восемь. Значит, она жила там в восемнадцать.
— Ты там заканчивала школу?
— Нет. Сдала экстерном и немного раньше. До Чикаго.
— Десять лет назад. Я тогда только демобилизовался. Служил во флоте, а потом работал копом. Может, наши дорожки и пересекались.
— Вряд ли. Ты был в спецназе. А не простым копом, гонявшим с улиц бездомных тинейджеров.
Мэтта не удивило, что она слышала о его службе в спецназе. В Лаки‑Харборе все знали все обо всех. Жаль, что ему ничего о ней не известно. Эта Майклс удивительно хорошо умеет скрывать подробности своей личной жизни.
— Ты была бездомным тинейджером?
Эми пробормотала нечто неразборчивое, что одновременно могло означать согласие и уклончивое «не хочу об этом говорить».
Жаль, если не хочет.
— Что случилось с твоими родителями?
— Я продукт того, что происходит, когда тинейджеры не ходят на уроки сексуального воспитания. Ничего, что бы ты не видел прежде в фильме «Беременна в шестнадцать».
— Так скверно?
Она пожала плечами и сунула в рот мармеладку.
Похоже, разговор закончен. Что же. Так тому и быть. Он найдет другой шанс. А пока он наблюдал, как она смакует сладости, наслаждаясь каждым кусочком как наградой. Особенно ему нравилось, как она, причмокивая, слизывает крошки с пальцев.
— Хорошие пастилки, — похвалила она.
У него было кое‑что и получше, но эти сведения он держал при себе.
Получив достаточную концентрацию сахара в крови, они уравновесили ее вяленой говядиной. Эми расстегнула рюкзак и, заглянув внутрь, выложила блокнот, цветные карандаши, путеводитель, губную помаду и перочинный нож, прежде чем вытащить яблоко и снова застегнуть рюкзак.
Она настоящая головоломка! Крутая на вид, девчонка в душе… и еще многое, чего он пока не мог определить.
Она протянула ему яблоко. Мэтт откусил и отдал его обратно. Вместе они прикончили яблоко, потом выпили воды. Эми широко зевнула.
— Прости, — выдавила она, снова зевая. — В закусочной у меня была утренняя смена, и сейчас я на ногах не держусь.
— Значит, спать?
Он подбросил дров в костер, поднял ее и повернул лицом к палатке. Заглянув внутрь, она увидела свернутый спальник.
