Амалия Константиновна закрыла лицо узкими ладонями. На ее ухоженных пальцах я насчитала не менее пяти золотых перстней. По-видимому, дела в ее епархии все-таки шли неплохо.
– Ну, хорошо! – вдруг деловито сказала она, опуская руки на колени и глядя на меня слегка напряженным, но открытым взглядом. – Допустим, вы меня убедили. Око за око, как говорится. Вы не были откровенны со мной, я – с вами. Теперь мы в расчете и давайте во всем разберемся.
– Давайте, – согласилась я. – Значит, эти люди все-таки вам знакомы?
– Да, я их знаю, – кивнула Амалия Константиновна. – Но, смею вас уверить, Вячеслав не был нашим клиентом. То есть формально он принимал участие в наших встречах, но истинной потребности в этом не испытывал. Он просто находился некоторое время под влиянием своей подруги…
– То есть Гороховой? – уточнила я.
– Вот именно, – с некоторым усилием сказала Амалия Константиновна. – Но в конце концов они должны были расстаться. Они слишком разные люди.
– Вы имеете в виду сексуальную ориентацию?
– В первую очередь. В отношениях между мужчиной и женщиной этот аспект является основополагающим. Устремления Вячеслава находились, я бы сказала, в диапазоне банального восприятия. Уклонение от него было слишком экстремальным для этого молодого человека…
– А для подруги этот экстрим был, значит, желателен? – сказала я. – Кем же она является – мазохисткой, садисткой?
Амалия Константиновна поморщилась.
– Мы стараемся избегать этих терминов, – ответила она. – Для Елены Гороховой была естественной роль госпожи, вы меня понимаете? Она стремилась доминировать в отношениях. Разумеется, с Луньковым у нее был не первый опыт. Просто она испытывала к нему симпатию и надеялась, что он сумеет понять ее. Увы, этого не случилось, они расстались. Кстати, Елена Горохова уехала за границу – видимо, разочарование было слишком большим… Между прочим, вам известно, чья она дочь?
– Мне это известно, – сказала я. – А вы не знаете, где теперь Луньков?
Амалия Константиновна отвернулась и произнесла равнодушно:
– Нет, не знаю. Расставшись с Еленой, он просто перестал здесь появляться. Ему тут нечего было делать, понимаете?
– Понимаю, – ответила я. – А как часто он здесь бывал?
– Ну, не знаю… Раза три-четыре…
– И все-таки, после чего произошел разрыв? Может быть, этот момент отмечен чем-то необычным, не припоминаете? Какой-нибудь конфликт, недоразумение?
– Нет, у нас не бывает ничего подобного, – отрицательно покачала головой Амалия Константиновна. – То есть бывает, конечно… Но в этом случае все разрешилось само собой. Я даже не понимаю, о каком преступлении вы говорите. Мне трудно представить, чтобы эти молодые люди…
