– Не лезь поперек батьки в пекло! – посоветовала я ему. – Энергии и способностей у нас хоть отбавляй. Фактов не хватает! У тебя есть какие-нибудь факты?
Обиженно засопев, Ромка признался, что с фактами у него тоже туго. Я удалилась в свой кабинет, куда Маринка тут же внесла поднос. Не успела я сделать первый глоток, как появился Виктор, чрезвычайно активный и серьезный.
– Докладываю! – значительно сообщил он. – Стандартная пятиэтажка, второй этаж. Трое соседей. Днем все на работе. Замок простой. Ну что – действуем?
– Кряжимский еще не появлялся, – заметила я, очарованная красотой речи нашего молчуна фотографа. – Поэтому успокойся и выпей кофе. Что-то вас всех сегодня энергия распирает – может быть, на солнце выброс был, ты не слышал?
Реагировать на мое ехидство Виктор не счел необходимым.
Так как чиновники постоянно загружены работой по самые ноздри, трудно было ожидать скорого возвращения Сергея Ивановича – если только его не отфутболят решительно и бесповоротно.
Он появился примерно через час, и нам сразу стало ясно, что ему есть что сказать. Однако он не торопился и сначала, по нашему обычаю, попросил приготовить кофе. На лице у него было озабоченное и чуть виноватое выражение.
– Не томите, Сергей Иванович! – попросила я.
Но он все не решался начать и, лишь с удовольствием отхлебнув горячего кофе, приступил к докладу.
– Да-с, этот Артур Евсеевич – крепкий орешек! – сказал он то ли с одобрением, то ли с осуждением. – Но есть у него одна хорошая черта… Быстро принимает решения!
– Что вы имеете в виду, Сергей Иванович? – спросила я. – Неужели Горохов принял решение нам помочь?!
– Я бы так не сказал, – осторожно ответил Кряжимский. – Но по крайней мере он принял решение нам не мешать. Во-первых, он не отказался со мной встретиться, что уже хороший знак. Не скажу, что он мне обрадовался, но был вежлив, хотя и не очень приветлив. Я не стал ходить вокруг да около и сразу поставил ему запись. Горохов слушал ее около минуты, а потом попросил выключить и поинтересовался, чего я хочу. Я прямо сказал, что хочу опубликовать этот материал, нисколько не приукрашивая и не обходя острые углы. Горохов спросил, зачем мне это нужно. Подтекст был таков – сколько я намерен на этом заработать? Я ответил, что единственное мое желание, чтобы люди знали правду. Ведь вы-то намерены ее скрыть? – спросил я напрямик. После этого Горохов глубоко задумался, и я решил, что меня сейчас выставят. Но затем он поинтересовался, может ли забрать запись с собой. Получив согласие, Горохов посмотрел мне в глаза и веско заявил, что публикация этого материала будет неуместной, потому что создаст у граждан ложное представление о власти. В ваших силах сделать так, чтобы публикация была иной, ответил я. Тут он опять задумался и попросил меня не торопиться. «Дайте мне неделю, – сказал он. – Мне нужно разобраться с одним человеком, тогда я смогу продолжить наш разговор». Я поинтересовался, кто этот человек, не Луньков ли? Вы знаете, в этот момент глаза Горохова сделались какими-то мертвыми, и я понял, что попал в самую точку. Но он сделал вид, будто не расслышал вопроса, и намекнул, что аудиенция закончена, сославшись на неотложные дела. Таким образом, Ольга Юрьевна, получается, что Луньков действительно как-то связан с событиями полугодовой давности, интуиция вас не подвела. Прямых подтверждений у нас по-прежнему нет, но поведение Горохова недвусмысленно указывает, что именно Луньков стоит у него поперек горла. Никаких обещаний в итоге мы друг другу не давали, и я думаю, как мы поступим дальше, зависит от вашего решения.
