Если учесть, что мой смех Лариков частенько называет «безумным», то думаю, он произвел на беднягу Аристова просто ошеломительный эффект. Тем более что я вдруг резко остановилась и сказала:
– Знаешь, я передумала. До моего дома тащиться долго, и я рискую совсем тебя напугать… Вдруг тебе в голову придет нездоровая идея по дороге упечь меня в психушку! К тому же я так сейчас обескуражена, что лучше уж свалю все это на моего босса! Он обитает неподалеку, поэтому пойдем к нему!
По глазам Сережки я поняла, что он успокоился. Правда, он явно хотел спросить, как у Ларикова с душевным здоровьем, но я не спешила его расстраивать.
Пусть думает, что Андрей Петрович человек солидный, без моих приколов…
Потом, в сравнении с ним, я начну казаться Аристову воплощением здравомыслия!
* * *
Лариков в сердцах швырнул трубку.
Где эта Саша мотается?
Лиза смотрела на него – о нет! Внутрь его… Ее взор проникал в самую его душу, заставляя Ларикова сладко трепетать, открываясь навстречу этим восхитительным синим глазам!
– Ее нет, – вздохнул он. – Но это ничего! Сейчас мы поедем ко мне и позвоним оттуда.
Она усмехнулась.
– В принципе, можно обойтись и без нее, – проговорила она.
Лариков нахмурился. Честно говоря, он не мог обойтись без Саши. Поскольку, хотя и отмечал неоднократно некоторую неорганизованность и бестолковость, свойственные ее поэтической натуре, он отдавал себе отчет в том, что Сашкина интуиция развита куда сильнее, чем его.
– Не могу, – развел он руками. – У моей Сашки есть дар, который ничем не заменишь. Она умеет «выбирать скакуна». То есть угадывать, чем начинен человек. Определять его истинные качества!
– О, вы знаете Сэлинджера? – удивленно округлила свои прекрасные глаза несравненная Лиза.
– Опять же не я, – признался Лариков. – Опять она.
– Вы меня заинтриговали своей помощницей, – проговорила Лиза, слегка улыбаясь. – Переводит с французского Вийона, много читает да еще и неплохой психолог… Единственное, что может меня утешить, так как я начинаю меркнуть рядом с ее образом, – она, наверное, старше меня? Она взрослая?
– Нет, – замахал руками Лариков. – Она еще очень юная. Почти ребенок. Такой, знаете ли, замечательный рыжий ребенок с непоседливым характером…
– Еще минута, и я начну вас ревновать, – сказала Лиза, поднимаясь. – Пойдемте, поскольку у нас не так уж много времени. И надо же мне поскорее познакомиться с вашей рыжеволосой красавицей!
Лариков испугался, что обидел ее, так как дифирамбы в Сашкин адрес могли оказаться чересчур возвышенными и страстными, хотя ревность Лизы его приободрила.
