Вся жизнь Фредди Меркьюри, от рождения на Занзибаре до смерти от СПИДа в Лондоне, обернулась стопроцентной мистификацией. В этой ситуации ощущаешь себя героем фильмов вроде «Матрицы» и «Виртуальной реальности», где даже личные воспоминания — смоделированная в лаборатории фальшивка, или археологом на раскопках древнего города, которому по обрывку ткани нужно восстановить костюм, по крошечному осколку — сосуд, по обрывкам информации — целую жизнь, которую кто-то бесстыдно переписал.
Мне пришлось отказаться практически от всего, что я когда-то предполагала. Но моей главной ошибкой оказалось вовсе не недоверие к официальной версии жизни Фредди Меркьюри, как могут подумать мои оппоненты, а наоборот — доверие к ней. Наивное, непростительное доверие.
Я не ставила под сомнение биографию Фредди Меркьюри. Изначально речь шла о том, чтобы исправить ошибки, убрать недостоверные сведения, поставить на место самозванцев, называющих себя «близкими людьми Фредди», восстановить его доброе имя и репутацию порядочного человека. Я лишь стремилась очистить это имя от налипшей к нему грязи, от наиболее нелепых, абсурдных и грязных мифов и показать ту сторону его личности и творчества, которую не видели за пошлыми анекдотами. Я подвергала сомнению скандальные и абсурдные эпизоды его биографии, высмеивала очевидные нелепости, обращала внимание на многочисленные нелогичности и нестыковки, писала о его религиозности на основе творчества.
Сконцентрировав внимание на скандальных мифах, я не трогала всего остального. Мне не приходило в голову, что и другие, внешне пристойные и нормальные пласты его биографии нуждаются в проверке. Могу сказать в свое оправдание, что подобное и не могло прийти в голову ни одному нормальному человеку. А если исследователь по умолчанию использует в качестве источников фальшивки, то у него получится... правильно, еще одна фальшивка! Все мои выводы, имеющиеся в «Истории Фредди Меркьюри», делались с опорой на факты, которые, как позже выяснилось, фактами как раз не являлись.
Но со временем выяснилось, что все намного серьезнее, и по большому счету исправлять нечего. Биографии музыканта оказались не просто переполненными недостоверной информацией — они обернулись грандиозной мистификацией, не имеющей ничего общего с реальной жизнью. Мрачноватая шутка о том, что после смерти Меркьюри ему сменили все, кроме пола, на самом деле была не так уж далека от истины.
Биографы великих людей жалуются, если в мемуарах и дневниковых записях указан не каждый день, в черновике не хватает пары страниц, а у двух свидетелей имеются противоречия в датах. В нашем случае мы имеем чистый лист, вакуум, в котором о человеке неизвестно
