Мои питомцы и другие звери | страница 10

Коты досаждали мне и в городе. В те годы еще бытовал старинный русский обычай выпускать на Пасху лесных певчих птиц, которых многие держали зимой у себя дома. Обычай этот, надо прямо сказать, ужасно вредный. Весна — неблагоприятное время года для того, чтобы возвращать пернатым пленникам свободу. Семена деревьев и трав — обычного корма зерноядных птиц — начинают созревать лишь с середины лета, а разыскивать остатки прошлогодних семян птицы, прожившие год на дармовых хлебах, уже разучились. Поэтому судьба выпущенных весной птиц трагична: они, как правило, гибнут от голода. В ту пору у меня постоянно жили несколько чижей, клетки с которыми в хорошую погоду я вывешивал за окно. На голос этих птиц слетались чижи-заморыши и другие выпущенные горожанами мелкие птицы. Я их без труда отлавливал и помещал в общий садок на откорм. Некоторые успевали настолько ослабеть, что были уже не в состоянии взлететь на третий этаж. Их, еле живых, я подбирал под окнами своей квартиры и тоже, как правило, откармливал. О возможности подхарчиться ослабевшими птахами скоро проведали дворовые коты, и, как я их ни гонял, у меня под окнами постоянно дежурили два-три усатых разбойника.

Чтобы быть справедливым, должен сказать, что и собаки иногда наносили моим птицам урон. Некоторое время в моем доме жили сразу две собаки: внешне совершенный ублюдок, но умнейшая Чука и подобранный на улице забавный Фунтик. Этот небольшой песик долго жил беспризорником и за это время успел усвоить массу дурных привычек: то стянет что-нибудь вкусненькое, то изжует домашние тапочки, а то вульгарно напачкает. Я за это его нещадно наказывал. Про Фунтика нельзя было сказать, что он глуп и не понимает, что можно делать, а чего совершать не следует, но, оставшись дома один, устоять от соблазна пес не мог и постоянно шкодил.

Летом спасенных от голода птиц я ежедневно по утрам выпускал на прогулку в сад, и, пока мылся, брился и завтракал, они где-то там летали. Кроме этой вольной компании птиц у меня в отдельной клеточке сидела горластая чижиха. Она всегда страшно возмущалась, что компания из садка улетала далеко от дома, и истошно попила. Перед уходом на работу я раскладывал по клеткам корм, и моя крикунья, набив рот, тотчас же переставала орать. Ее молчание стало сигналом, означавшим, что кушать подано, и голодная стайка птиц немедленно возвращалась. Я запирал садок и уходил из дома.

Случалось иногда, что птицы опаздывали. В этом ничего страшного не было, и я их не дожидался. Они никуда не могли деться. Зачем им было покидать такое место, где вкусно кормят? Известно ведь, что от хороших хозяев собаку, например, и палкой из дома не выгонишь.