– Что такое научная академия? Горсть возомнивших о себе отчужденных людей, возможно даже еретиков. Нам требуется нечто совсем иное, мои дорогие сограждане. Нам нужна книга на хорватском языке, книга, понятная всем книга, которая будет укреплять веру народа…
Автора высокоученых латинских трактатов изумила буря восторга, разразившаяся при упоминании о хорватском слово. Да, это было бы самое сильное и, возможно, единственное средство, чтобы растерзанный народ сохранил себя перед нашествиями всевозможных врагов. Признав правоту взволнованного оратора, Доминис сумел, однако, найти более сильный аргумент в пользу своей академии:
– Верно, доктор, такая книга нужна. Но кто ее напишет? И что в ней будет?
– Доктор Матия усердно переводит на наш язык и толкует миссалы, бревиары, молитвенники и прочие церковные книги, – архидьякон очевидно льстил пылкому аристократу.
«Вот оно, – подумал архиепископ, – то самое слово, которое распространяется в народе и среди дворянства. Контрнаступление иезуитов на реформацию!» Появление протестантских книжек в первых хорватских типографиях встревожило общество Иисуса в Риме. Именно оттуда присылали иезуитскую догматику «на словинском языке».
Доктор Альберта заметил презрительную мину на лице прелата и смущенно добавил:
– Я и сам пишу… собственную мистерию. Церковные обряды исполняются у нас, к сожалению, бездушно, в силу давней привычки. Я попытался, господь вдохновил меня, обновить в изначальном священном пламени жертву мессии. Благочестивые юноши и девицы представят «Страсти Господня», опираясь на текст моей смерности и вдохновляясь величием подвига Спасителя…
Эти слова вызвали аплодисменты как на скамьях для аристократов, так и на галерее горожан. Однако ревнивые каноники, но собиравшиеся ни с кем делить славу, не придавали особой важности сему предприятию, а у архидьякона даже вырвалось, что подобными игрушками не приличествует заниматься столь глубокомысленному церковному автору, на что доктор попытался апеллировать к уже завоеванной им аудитории:
– В пору нынешней утомленности церкви и утвердившегося повсеместно под наплывом западных веяний корыстолюбия укрепим сперва душу. Укрепим ее, сограждане, той верой, благодаря которой христианское знамя вознеслось на твердыню турецких насильников. Выступим Против турецких завоевателей!.. Это наш завет тебе, высокопреосвященный!
Высказав свое предостережение, доктор Альберти сел. Возгласы одобрения, которыми сопровождались его слова, звучали на этот раз не столь громко, так как все опасались венецианского провидура, единственного, как считалось, хранителя мира на турецких границах. К тому же обитателям верхних галерей не было никакого дела до крестового похода. В упорном их молчании раздался лишь угрюмый возглас купца Каногроссо: «Уж лучше академия», на что дворянин Яков снова разразился бранью. Даже не примкнув ни к одной из партий в расколотом городе, Доминис со своими идеалами тем не менее оказался на стороне горожан против клира и аристократов.
