Только надо ли спасать Душу от себя самого? Не лучше ль обратиться прямо к ней, да спросить, что человеку надобно для спасения? Нельзя за Душу решать то, в чём она понимает много больше. Это происходит даже оттого, что Душа человека владеет интуицией, то есть Божественным предупреждением. Иисус чувствовал, что Истина должна быть в Слове и только Слове. А Словом, прежде всего, владеет не сам человек, владеет Душа!
В это время перед Иерофантом стали возникать картины насилий над братьями, над Мицриам, единокровной его матерью, над всеми, кто готов пойти за Иисусом, и тёмное сырое облако, окутавшее всё видимое пространство над Мёртвым морем, стремилось тут же прорваться в сознание, чтобы овладеть заветным Словом, как оружием. А, значит, Интуицией, Истиной и, в конечном счёте, Душой. Он слышал голос: «Откажись!» Но тут же возникал другой: «Искупление неизбежно!». Два голоса, сливаясь в один, звучали неразрывной волной, уничтожая на пути друг друга. Никогда не бывает безвыходных положений, только где же он, этот выход? Как разорвать две человеческие ипостаси, увлечённые борьбой и живущие уже исключительно ради борьбы?
Сознание обволакивало, в нём прорисовывалась чёткая и страшная по своей сути картина: Мать, распростёртая на каменном полу под плётками палачей, вдруг обратила к нему залитое кровью лицо. Спина у женщины давно уже превратилась в сплошное кровавое месиво, но она до сих пор всё старалась вытерпеть, вынести, лишь бы не покоряться палачам. Любые человеческие страдания невозможно выносить постоянно. И вот Мицриам обратилась к сыну. Голос её срывался и хрипел так, что нельзя было ничего понять. Одно слово только разобрал Иисус:
– Откажись!..
И это говорила его мать?! Неужели с ней могло такое случиться? Или случилось? Но, если бы случилось, Иисус узнал бы давно и никак не здесь, а там, в Енгадди. Но могли ли знать братья ессеи о случившемся? В этой пещерной келье демоны старались обмануть Иерофанта видениями мучений матери, родных и близких.
И точно! Иисус увидел своих братьев по вере, братьев по крови, сынов Иосифа, которых легионеры усердно распинали на крестах, вкопанных вдоль дороги, ведущей в Иерусалим. Запах крови заполнил всё окружающее пространство, приманивая летучих мышей и вездесущих воронов. Стон запёкся на губах Иисуса, как проливаемая легионерами человеческая кровь:
– Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! Сколько раз уже хотел я собрать чад твоих, как птица птенцов своих под крылья?..
