– Погоди-ка, – Ярослав попытался чётко выговаривать слова, чтобы до Шимона дошёл смысл сказанного. – Погоди-ка, а раньше Илона радовалась так при прочтении какого-либо документа и бросалась ли с поцелуями ко мне, к тебе или к кому-нибудь из лаборантов?
В рухнувшей на ночной столик тишине ясно сквозили ещё не мучившие нового «влюблённого пингвина» бытовые вопросы. Лишь из другого конца кафетерия, где стоял музыкальный автомат, доносилась какая-то музыка в стиле французского шансона, разбавляя тем самым немудрёные думы, посетившие голову Шимона.
– Ты, вероятно, не в курсе, – продолжал Ярослав, – но нигде и никогда не выплывали на историческую арену манускрипты, сочинённые самим Сыном Божьим. И ни на одном апостольском свитке нет фразы, подписанной Иисусом, дескать, с моих слов записано верно и мною прочитано. Так что не зря Илона подарила тебе неожиданный поцелуй. Если она не ошиблась, то эти пергаменты пока что единственные в мире, через которые Сын Человеческий решил связаться с нами. Чувствуешь, чем пахнет?
При этих словах Шимон сделал гримасу, будто действительно нюхал воздух. Ярик улыбнулся, видя это, но ни слова не сказал. На лице Шимона наоборот играли все мыслимые и неизведанные ещё соображения, воспоминания и выводы. Наконец, столкновение стихий нашло выход во фразе:
– Значит, она не меня любит, а… Тьфу ты, я хотел сказать, что эта находка прославит нас всех. Как считаешь?
– Именно так, – кивнул Ярослав. – Но запомни, что ты для Илоны являешься частью находки мирового значения. И если не желаешь снова угодить в лапы женоненавистничества, то надо всего лишь утвердить в женском сознании истину, что без тебя у неё ничего бы не получилось, что дальнейшая жизнь будет складываться только в твоём присутствии. Если она в этом уверится, то сама тебя никуда не отпустит. А сам ты захочешь ли этого к тому времени? Насколько я помню, женщинам удавалось пленить тебя только до утра. На большее у них сил не хватало. А скорее всего, утром у тебя на роже всегда присутствовала еврейская скотская улыбочка, так что девочки уносили ноги и радовались, что дёшево отделались.
– Скажешь тоже, – отмахнулся Шимон. – Но если уж на то пошло, то я всегда с тебя пример брал. Вспомни свою подленькую пословицу, мол, наше дело не рожать, сунул, вынул и бежать.
– Из тебя хороший ученик получился, – не растерялся Ярослав. – И с этой, навсегда пленившей твоё сердце, то же самое получится. Так что выкини из башки свои любовные бредни и не мешай нашей работе.
