— А вы не вспомните, когда вас пытались убить, шел дождь?
— Конечно нет! Было очень холодно и снегу по колено.
Ответ уверенный, словно так оно и было на самом деле. Получается, они заранее сговорились про снег. Здесь поговорить они не имели ни малейшей возможности. Или? Олега даже прошиб пот от мысли, — а вдруг и правда была зима? Да нет! Конечно, сговорились! Черт, какие только мысли не лезут в голову от недосыпа. Но вот что понять Лемешев не мог. Нажраться какой-нибудь дряни, чтобы на несколько дней потерять сознание, это можно, наверное. У немцев отличные химики. Только зачем? Они хотят, чтобы их приняли за сумасшедших? Но не похожи! Олегу как-то приходилось иметь дело с сумасшедшими.
Разговор не прибавил ясности, но майор не сдавался.
— Хорошо. А скажите, почему он не убил вас?
— Не знаю, может, он тоже впал в беспамятство.
— Как и вы? А от чего?
— Не знаю.
На это раз голос выдал говорившего. Врет! Хорошо, попробуем с другого конца.
— А почему он пытался вас убить?
— Кажется, перепутал с кем-то.
— Разве это основание, чтобы убивать? А с кем?
Мужчина молчал. И Лемешев почувствовал, что сейчас из него можно выжать нечто очень важное, приближающее к разгадке.
— Так с кем?
— Он решил, что я лазутчик.
— Немецкий?
— Почему немецкий? — в голосе искреннее удивление. — Французский!
Лемешеву хотелось заорать. Да, этот человек врал! И не однажды! Но сейчас, анализируя голос, майор готов был дать голову на отсечение, что последняя фраза произнесена абсолютно искренне. Мало того, его хваленая интуиция, которая помогла на четвертый день войны в Минске на вокзале выхватить из огромной толпы троих диверсантов, говорила то же самое.
С трудом справившись с собой, особист ровным голосом произнес:
— Хорошо. Оставайтесь здесь. Вас покормят. Если кто-нибудь станет задавать вопросы — не отвечайте, скажите, что Лемешев запретил.
Майору удалось поспать полтора часа. После этого он сразу отправил рапорт в особый отдел армии, где не только изложил факты, но и добавил свое мнение. Поздно вечером ему позвонили и приказали завтра с утра доставить найденных в штаб армии.
