На одной из улиц путь неожиданно преградили гвардейцы. Азаров приготовился было козырнуть именем генерала Перментье, как вдруг Николай, резко ускорив шаг, вышел вперед.
— Мы ищем свой полк, — прохрипел он.
— Здесь нет кавалерийских полков, — вежливо, но решительно ответил гвардеец.
Данилов спорить не стал. Повернулся, дернул Андрея за рукав, чтобы тот не начал выяснять отношения.
— Идем, Андрэ!
Азаров молча подчинился.
— Что случилось? — почти шепотом спросил он, когда друзья отошли.
— Обернись, только смотри не на гвардейцев, а на крыльцо за их спинами.
Несколько секунд назад Данилов узнал человека, вышедшего из дверей одного из немногих хорошо сохранившихся домов.
— Черт побери! — Азаров изо всех сил постарался, чтобы восклицание не получилось громким.
— Идем, идем! Ты бы сгорбился, а то, как башня в стене торчишь. Что видел?
— Он что-то сказал генералу и пошел вслед за нами.
— Узнал нас?
— Вряд ли. По-моему, ему просто в эту сторону.
Чуть подволакивая ногу, чтобы изменить походку, Данилов шел мимо разбитого кирпичного дома. Николай помнил его. До прихода французов это было прекрасное двухэтажное здание, лепнины которого часто заставляли прохожих останавливаться. Сейчас торчали только остовы стен, а о втором этаже догадаться можно было лишь по большому количеству битого кирпича.
Свернув за угол, Николай в первый же проем залез внутрь дома, набитый всяким мусором, который забрасывали сюда, когда расчищали улицу. Потому здесь никого не было. С огромным трудом Николай добрался до бывшего окна.
— Андрей! Найди путь отступления, — доставая пистолет, сказал Данилов. — Назад не получится. Видел там, у костра, сколько солдат сидит?
Азаров молча полез в дальний угол дома, пробираясь между обрушившихся стропил. Через полминуты он показал жестом, что около него хороший выход из развалин. Николай осторожно выглянул на улицу, и тотчас же отпрянул обратно. Он уже слышал шаркающий звук, который издают сапоги, когда их хозяин идет по скользкому льду.
— Мы возвращаемся во Францию! Это ничтожество — интендант Сиофф — развалил все дело. Здесь нет ничего: ни провианта, ни фуража, ни вина! Где запасы пороха, ядер, свинца? Где армия может отдохнуть, чтобы дать противнику решительный бой?
— Я догадался, ваше величество, что мы не останемся здесь ни одной лишней минуты, когда вы велели расстрелять его.
— Ты всегда был догадлив, Луи. Но последнее время ты мне не нравишься. Словно обижен, хотя поводов обижаться у меня больше. Или я не прав?
