Возможно, я излишне подробно описал вам этот ужин, стараясь продемонстрировать, что у нас есть доказательства того, что каждое блюдо отведали как минимум два человека, а чаще четыре. Единственное блюдо, не дошедшее до кухни и съеденное целиком мистером Эркартом и мистером Бойзом, было приготовлено самим мистером Бойзом. Ни мистер Эркарт, ни мисс Вестлок, ни кухарка, миссис Петтикан, после ужина не испытывали недомогания.
Я также должен упомянуть, что в меню все же был один продукт, к которому не притронулся никто, кроме мистера Бойза, — бутылка бургундского. Старый, выдержанный кортон доставили к столу в бутылке. Мистер Эркарт откупорил ее и, не притронувшись к вину, передал кузену: самому мистеру Эркарту по медицинским соображениям не рекомендовалось пить во время приема пищи. Филипп Бойз выпил два бокала вина, остальное же, к счастью, сохранилось. Как вам уже известно, впоследствии вино было послано на экспертизу и признано абсолютно безвредным.
И вот время подходит к девяти часам. После ужина подают кофе, от которого Бойз отказывается, сославшись на то, что кофе по-турецки не пьет и, возможно, будет еще пить кофе у Гарриет Вэйн. В четверть десятого он покидает дом мистера Эркарта на Уоберн-сквер и берет такси до Даути-стрит, 10 — дома, где Гарриет Вэйн снимает квартиру, что примерно в полумиле от Уоберн-сквер. От самой Гарриет Вэйн, а также от миссис Брайт, проживающей на первом этаже, и констебля Д.1234, проходившего в тот момент мимо, мы знаем, что Бойз стоял на пороге дома подсудимой и звонил в ее квартиру в двадцать пять минут десятого. Она ожидала его и потому сразу же впустила.
Так как беседа их носила частный характер, у нас, естественно, нет о ней никаких сведений, за исключением показаний самой подсудимой. Она сообщила нам, что, как только Бойз вошел, предложила ему кофе, который стоял готовый на газовой горелке. Услышав это, многоуважаемый прокурор тут же спросил подсудимую, где именно готовился кофе. На что она, очевидно не совсем поняв вопрос, ответила, что кофе стоял «на решетке, чтобы не остыл». Когда вопрос был повторен в более ясной формулировке, подсудимая объяснила, что кофе был приготовлен в кастрюльке, которая и стояла на решетке газовой горелки. После этого прокурор обратил внимание подсудимой на то, что сначала она в своих показаниях перед полицией выразилась следующим образом: «Когда он пришел, я дала ему чашку кофе». И скоро вы поймете всю важность этой фразы. Если кофе приготовили и разлили по чашкам до приезда погибшего, было легче легкого заранее подмешать в одну из них яд и затем предложить ее Филиппу Бойзу; если же кофе разлили из кастрюльки по чашкам уже в присутствии Бойза, возможностей подмешать яд было гораздо меньше — впрочем, это все же можно было бы сделать, отвлекись Бойз хотя бы на пару секунд. Подсудимая утверждает, что в своих показаниях употребила оборот «чашка кофе», имея в виду «некоторое количество кофе». Вам судить, насколько это естественное и распространенное выражение. По словам Гарриет Вэйн, Бойз выпил кофе без сахара и молока; сведения, полученные от мистера Эр карта и мистера Вогена, подтверждают, что после ужина погибший обычно пил черный кофе без сахара.
