В этот вечер машин на дороге было мало, и инспектор получал удовольствие от поездки, от бешеной скорости. Только в последний момент он вспомнил, что необходимо притормозить в Лей-Вудс перед камерой контроля скорости, но едва эта чертова штуковина осталась позади, он снова надавил на педаль газа и машина рванула вперед.
Ему нужно будет переговорить с полицейскими из Темз-Вэлли, возможно, придется смотаться в Оксфорд, узнать, что удалось разведать коллегам, занимавшимся делом об убийстве Эрскина… и что дальше? Куда может завести этот след?
Машина перевалила через вершину холма и покатила вниз, к Бристолю.
Итак, есть два трупа, разделенные расстоянием почти в сотню миль. Два трупа, о которых известно… пока. Неудивительно, что Блейк казался таким взволнованным — из кажущегося пустяковым дело превращалось в нечто более серьезное.
В бодром расположении духа он пребывал до тех пор, пока не достиг окрестностей города, но чем ближе подъезжал к дому, тем сильнее им овладевало привычное уныние. Когда он выехал из туннеля, скорость движения упала, и вскоре машина уже еле ползла — обычная ситуация для большого города. Двигаясь по Коронейшен-роуд, Харленд подумал было так и ехать вдоль реки, никуда не сворачивая, — можно было бы заехать в центр и где-нибудь перекусить. Но к чему оттягивать неизбежное? Рано или поздно все равно придется вернуться домой.
Тяжело вздохнув, он повернул в лабиринт тихих улочек, застроенных жилыми домами, и, огибая припаркованные повсюду автомобили, направился в сторону Стэкпул-роуд.
Харленд захлопнул входную дверь и закрыл ее на цепочку. Швырнув ключи в вазу на тумбочке под вешалкой и небрежно набросив куртку на перила, он быстро прошел в гостиную и включил телевизор, чтобы нарушить невыносимо давящую на уши тишину. В гостиной он на мгновение задержался, расслабил задеревеневшие мышцы спины и направился на кухню.
Накануне вечером он ел рыбу, так что сегодня на ужин будет паста — есть одну и ту же пищу два вечера подряд казалось ему невыносимым. Харленд включил духовку и сунул в нее кусок батона, потом поставил на плиту кастрюльку с водой. Он заставлял себя готовить, даже если вовсе не хотел есть, — это был словно какой-то ритуал, и благодаря ему время тянулось не так мучительно.
Когда ужин был готов, он сел за кухонный стол, взял книгу и поставил перед собой бокал вина. Единственный на весь вечер — он знал, что в подобном состоянии спиртным увлекаться опасно. Читал Харленд до тех пор, пока за окнами не начал угасать дневной свет.
