Он заехал к знакомому торговцу с черного рынка и купил у него изюму и несколько блоков хороших сигарет. Это была необходимая «смазка», чтобы не «забуксовать» по дороге. «Спекулянт» с такой популярностью, как у него, естественно, не мог проезжать через контрольные посты, не одаривая чаевыми жандармов. Документы у Фотиса были в полном порядке, выданы комендатурой по всей форме, со всеми необходимыми печатями. Кроме того, в кармане у него лежало «предписание» на вывоз из провинции до пятисот ока́ соли.
Он выехал из Афин на центральное шоссе. Мысль его напряженно работала. Дело это, конечно, с самого начала нелегкое, он это понимал, но вроде пока не совершил грубых ошибок. В данный момент Фотис беспокоился о том, как бы с его «фиатом» по дороге не случилось что-нибудь. Если машина не подведет, есть шанс успеть: не станет же «другой» арестовывать Марианну на первой же станции. Наверняка он не будет ничего предпринимать до самых Салоник, чтобы проследить за ее действиями, выявить связи.
Только сейчас Фотис полностью осознал ошибку Антониса, который назвал по телефону пароль — фразу об апельсинах. Как выяснилось, разговор был записан, и, конечно же, «другой», даже не зная отзыва, постарается запутать Марианну. У девушки нет опыта в таких делах, однако Фотис надеялся, что инцидент на вокзале заставит ее призадуматься и быть более осторожной. Как бы то ни было, тучи над Марианной сгущались.
Фотис заключил, что после первого «раунда» счет у них ничейный. У Фотиса была даже маленькая победа: он успел в квартиру Марианны до обыска и заставил немца солгать тому, кто его послал. Зато «другой» опережал Фотиса в гонке на скорость.
Впрочем, считал Фотис, у него есть огромный козырь: он находится на своей земле, а дома и стены помогают. Он уже теперь явственно ощущал незримую силу, призванную защитить его дело и Марианну. Все организации Сопротивления оповещены и находятся в состоянии боевой готовности.
«Другой» же не только находится на чужой территории, но и темные делишки, которыми он занимается, заставляют его таиться даже от своих соотечественников.
В половине четвертого «фиат», пыхтя, проезжал через небольшую деревушку неподалеку от Афин…
Я хотел сказать, что это единственно возможные выводы и что они неизбежно ведут к моей догадке, как к единственному результату…
Эдгар Аллан По
1
Машинист, человек преклонного возраста — за пятьдесят, с усищами, как у повстанца былых времен, из-за непредвиденной остановки поезда злился на весь свет и ругал последними словами всех богов и чертей. Его юный помощник, паренек, перемазанный сажей, никак не мог взять в толк, отчего на него так и сыплются затрещины. В конце концов он не выдержал:
