– Привет, персональный пенсионер районного значения, – не очень радушно поздоровался Антон.
– А вот и не угадал, мой изнывающий половой истомой на законном основании друг! В свете последних решений генерал, узнав о вашей свадьбе, понял, что для розыска вы уже умерли, а для следствия еще не родились. Он постирал все лампасы, ползая на коленях, но все же уговорил меня еще годик послужить. Так что рапортом своим я подтерся и уже неделю обмываю твое освобождение, вашу свадьбу и свое решение. А вы – свиньи, превращающие верного друга в алкоголика.
– Это каким же образом? – возмутился было Антон.
– Он еще, сука, спрашивает! Друзья напиваются вместе. А алкаши – в одиночестве, – с фальшивой тоской заблажил в трубку Крот.
Антон вдруг отчетливо понял, что так просто теперь от Крота не отделаться, и, дабы не быть свиньей, гостеприимно прохрюкал в трубку, чтобы Крот приезжал на дачу.
Надо ли говорить, что уже через пару часов возле дачи вонял и кряхтел дежурный УАЗик.
Смущенная Лена и проклявший свое невольное гостеприимство Антон встречали Дубцова, Костромина и Кротова.
Сержант-водитель отказался и быстро уехал.
Гости достали добытые честным трудом коммерческие закуски и питье.
Все расположились в большой столовой, где гостеприимно горел камин, в больших аквариумах золотые рыбки неторопливо и снобистски поддерживали на очень высоком плаву авторитет и имидж хозяев, которые еще совсем недавно были так счастливы здесь.
В этот вечер все много пили, ели и громко, перебивая друг друга, разговаривали. И как бы ни старались помалкивать о работе, все равно так или иначе к ней возвращались.
Главной темой был маньяк-педофил, за три дня совершивший три нападения на детей. Антон старался не слушать, а Лена, наоборот, была задумчива, сосредоточенна, внимательна. Когда глубокой ночью гости разъехались и Антон снова захотел секса, Лена в первый раз ласково, но настойчиво отказала, сославшись на головную боль.
Ох уж эта женская голова! Она всегда болит как по заказу, не вовремя.
Антон обиделся и заснул, а Лена долго еще лежала, прислушиваясь к его ровному дыханию, и, глядя в потолок, думала о чем-то далеком, своем, страшном.
