Гость тихо засмеялся.
— Раз уж вы невысокого мнения о светскости почтенных суконщиков, сударыня, — сказал он, — я должен в угоду вам сознаться, что я не из их числа. Но вы меня простите, если на первый раз я вам больше ничего не скажу; мои дела так сложны и в то же время так ответственны, что я предоставляю вашему мужу объяснить их вам.
— О, сударь, — остановила она его, — как бы я ни была любопытна, я ничего не хочу знать о ваших делах. С меня совершенно достаточно, — прибавила она тихо и наклонилась к нему через стол, — с меня совершенно достаточно, что великий король не посылает больше к нам разную шушеру, цыган, подмастерьев, менял, а прислал одного из своих придворных.
Гость был поражен и, покраснев, приподнялся с места.
— Ну, ну, сударыня, — пролепетал он, — ваш ум, по-видимому, так же опасен, как и ваша красота. — И, глядя на нее как-то особенно, он прибавил: — Я вижу, вы далеко пойдете. — Анна рассеянно посмотрела на него большими серыми глазами, зрачки которых были сильно расширены.
— Так далеко, — сказала она медленно и чуть слышно, — так далеко, как того пожелает наш общий хозяин.
Мужчина с незнакомым ему доселе волнением сжал ладони.
— Это король? — спросил он, поежившись.
— Нет.
— Бог?
— Нет.
— Дьявол, полагаете вы?
Женщина не отвечала и на минуту закрыла глаза. Затем она сказала:
— Он идет.
— Я не слышу.
— Я это знаю.
Гость провел по лбу рукой и смущенно оглядел мрачный покой, скудно обставленный тяжелой мебелью. Он кашлянул, как бы желая избавиться от какой-то тяжести, давившей ему грудь. Только теперь стукнула дверь и послышались легкие, быстрые шаги. Оливер стоял на пороге. Анна засмеялась.
— Этот господин лишь тебе одному, Оливер, хочет показать свое уменье ткать, — сказала она, — но это, конечно, не из недоверия, а из учтивости. Оказывается — у французских суконщиков манеры придворных.
Их взгляды встретились, и Оливер поднял немного брови; приветствуя посетителя движением руки, он произнес несколько торжественно:
— Сеньор! Любезная жена моя Анна во всех моих делах и, в частности, в том, которое привело вас ко мне, пользуется моим полным доверием, и она его заслуживает. Вы можете говорить при ней все, что нужно, если только конечно, — здесь он остановился на секунду и оглянулся по сторонам, — вы не предпочитаете быть со мной наедине.
Посетитель колебался ответить, и Оливер дал знак своей жене удалиться. Гость из вежливости сделал протестующее движение. Анна, уже стоя в дверях, сказала с усмешкой:
