Однако тут уже допустили ошибку имперцы, не принявшие в расчет мониторы. Действительно, штурмовые корабли были тяжелыми и неповоротливыми, плохо приспособленными для боя в космосе, но зато их немногочисленные орудия отличались огромной мощью, а стрелять артиллеристы федералов умели.
В общем, довольно скоро бой превратился в свалку, где приказы командования мало что значат. Мониторы сумели выбить один из имперских линкоров, но к тому моменту на авианосце федералов уже вовсю рвались имперские снаряды. Попытки же мониторов для большей точности огня сблизиться привели к тому, что один из них был подбит, и теперь, продолжая разносить на запчасти авианосец, имперская эскадра начала разворачиваться уже на него. Федералы развернули собственные линкоры, благо они были лучше защищены и вооружены, но те подверглись атаке имперских перехватчиков, которые, после того, как легкие истребители все же переломили бой легких сил в свою пользу и отогнали федеральных коллег, нашли себе весьма соблазнительные цели. К тому же поврежденный огнем мониторов, но все еще грозный имперский линкор тоже не собирался оставаться в стороне от схватки, в меру сил поддерживая отчаянных пилотов своей артиллерией. Вокруг дрались крейсера и эсминцы, впрочем, стараясь выбирать противника себе по размеру и не приближаться к месту боя линкоров — получить шальной снаряд там было довольно просто, а эсминцу, чтобы распасться на атомы вместе со всем экипажем, хватило бы и одного хорошего попадания. Конечно, федералы пробовали с помощью легких сил перехватить истребители, но огонь башен линкора отгонял их прочь.
В результате процесс шел вполне закономерно. Меньше чем через полчаса обе стороны мечтали только о передышке — отойти, хоть немного привести в порядок корабли, охладить быстро перегревающиеся орудия. Интенсивная стрельба оказалась для них едва ли не опаснее огня противника — система теплоотвода не справлялась, и автоматика отключала вполне исправное оружие, а попытки отключить саму автоматику заканчивались тем, что орудия выходили из строя уже по-настоящему. В автоматическом же режиме башни, по очереди оживая, выдавали несколько выстрелов и замирали вновь. К тому же исчерпывались возможности работающих с перегрузкой реакторов — корабли рассчитывались на короткие, стремительные бои, а не на длительное линейное сражение, такова была концепция обеих сторон, а, как показала сейчас практика, в некоторых случаях она была явно ошибочной. Однако разорвать дистанцию было не менее сложно, чем продолжать бой, — с обеих сторон повреждения уже перешли черту, до которой корабль мог невозбранно отступить. Теперь они уже с трудом перемещались, и обеим сторонам оставалось лишь одно — драться, в надежде, что противник сломается чуть раньше.
