— У меня личная просьба к вам, — спокойно продолжил Антон, — по мере возможности, не доводя ситуацию до фанатизма, старайтесь учитывать участь бухгалтеров и начальниц цехов от ваших внеплановых корректировок.
Все, на этом дискуссия закончилась! Куля балдел в таких ситуациях от тонкой, дипломатичной и мудрой позиции своего непосредственного руководителя. Он даже иногда задумывался, откуда у этого молодого, амбициозного, жесткого, невзрачного на внешний вид парня, столько мудрости, хладнокровия и ума. Буквально одной фразой, спокойно, без угроз, без лишних эмоций он добился сейчас максимального эффекта в своей цели, по возможности осадить Кулю, чтобы он не махал сильно шашкой без особой на то надобности.
Куля особо оценил и то, что Антон Владимирович между строк дал понять, что в ситуации с перепроизводством дорогой продукции, он на его стороне. Антон умышленно в своей личной просьбе обошел имя начальника производства, а упомянул ему не подчиняющихся начальниц цехов.
Естественно, Куля не мог не внять такой просьбе и честно старался построить алгоритм в организации взаимодействия отделов, который позволил бы мирно сосуществовать всем, при условии действия всех Кулиных реформаторских нововведений.
Как следствие, уже через пару месяцев, две враждующие стороны, имеющие при этом достаточно ума и одну цель на двоих, путем проб и ошибок, обязательно нашли компромисс и достигли общего знаменателя. Так, в конечном итоге у Кули закончилась вражда и с бухгалтерией, и с начальницами цехов. С главным бухгалтером в дальнейшем у него, вообще, образовалась взаимная служебная симпатия, и даже корпоративная дружба.
А вот с начальником производства дружбы так и не получилось, с дураками по-сложнее. Но жизнь все поправила сама. Еще через пол года, когда Куля выходил на новые незавоеванные территории, когда качество продукции особенно важно, оно дало существенный сбой, помноживший на ноль результат трехмесячной работы и приличный объем финансовых затрат на сумму с пятью нолями. Такому халатному отношению к выполнению своих обязанностей подлому начальнику производства не помогла даже старинная дружба с "генералом", он был уволен с предприятия вообще, за два дня.
Так, с интересом и с удовольствием, а по прошествии притирочного периода времени, еще и с комфортом, в мире и согласии со всеми, Кулин фрегат был зафрахтован и бороздил просторы под чужими флагами.
Этот период вспоминался Кулей позже с приятным теплом в сердце. Ему нравилась его работа, у него это получалось, а его отношения с непосредственным начальником, директором-сыном складывались и вовсе как-то фантастически. С одной стороны Антон не фамильярничал и не переходил грань, где он босс, а Куля подчиненный, а с другой, Куля чувствовал к себе постоянно растущее доверие и уважение, которое в ответ, взращивало у него собачью преданность, которая в свою очередь, чувствовалась и особо ценилась Антоном.
