Властные жесты. Крупный, мускулистый он излучал силу и уверенность.
Тело его покрывали чеканные латы специально выкованные для него. И что Мару показалось приметным, это были не вычурные парадные фальшь-доспехи, а настоящее боевое облачение. У подножья пьедестала стояла скромная скамья и стол, за которым сидел писарь с бумагами. Как только стража ввела Мара, Император прекратил диктовать и указал писарю на дверь.
— Проверь. Всё ли ты правильно записал? — спросил Император своим сильным голосом.
— Да, Ваше Величество. — покорным тоном ответил писарь.
— Хорошо. Тогда ступай и немедленно огласи его Вечному городу! Я хочу чтобы через час во всём Силентиуме знали о моём решение!
— Будет исполнено Ваше Величество. — также безропотно ответил писарь опустившись в низком поклоне и пятясь к дверям. В руках у него были толстые свитки испещрённые записями, а под глазами следы многодневной работы без сна и отдыха.
— Бедняга. Не хотел бы я оказаться на его месте, — подумал Мар, но тут же осёкся. Ещё неизвестно какая участь ждёт его самого и быть может испытание, выпавшее на долю писаря во много раз лучше того, что уготовила ему судьба.
— Ваше Величество! — стражники склонили головы, — Мы исполнили Вашу волю! Мар Туммий Цицео доставлен к Вам.
— Подведите его ближе! — потребовал Император. Стража тот час исполнила его приказ. Он взглянул на Мара и у того по спине побежали мурашки. Тот был готов умереть прямо здесь и сейчас лишь бы более не испытывать пытки этим тяжёлым взглядом. Впрочем, смотрел Император без особого интереса…
— Оставьте нас одних, — стражники переглянулись, пытаясь убедится друг у друга не ослышались ли они, — Вы что не расслышали! Вон!!! — рявкнул, потеряв терпение Император. Стражи и след простыл. Но откровенно говоря, Мар не был рад исчезновению конвоя. Он даже завидовал им. Они могли уйти, а он нет. Вдобавок присутствие стражи вселяло в него хоть какую-то уверенность. Ему так не хотелось оставаться наедине с этим страшным человеком. Император покачнувшись поднялся с трона и на мгновение в его глазах промелькнула усталость от крайнего истощения сил.
Промелькнула и тут же исчезла за обыденным тяжёлым взглядом.
— Мар Тиммий Цицео, — задумчиво произнёс Император, не спеша спускаясь вниз к своему собеседнику, — Мне говорили, что ты неплохо пишешь.
— Всё ради возвеличивания Вашего Величества мой Император, — голос Мара дрожал.
— Врёшь, — холодно и спокойно ответил Император, — Я прекрасно знаю все твои скабрёзные истории, что ты обо мне написал.
