— Садись, женишок, чаю попьем.
— А я бы поел чего-нибудь горячего, — с улыбкой заметил «женишок». — У вас супом пахнет. С потрошками?
— С куриными пупками, — удивилась его нюху Туся.
Раков глубоко втянул воздух, закрыв глаза.
— Ладно, не изображай тут… — пробурчала домработница. — Если суп есть, то идем в кухню. И — руки вымыть!
Прошли в большую кухню-столовую — встроенная рабочая часть с современной техникой и древний зеленый абажур с золотой бахромой над древним дубовым столом. Лейтенант осмотрелся у раковины, уважительно кивнул и заметил:
— Ничего так кухонька. Метров двадцать?
Туся с половником застыла у парящей кастрюли. Поджала губы и «обмеряла» глазами жениха.
— Двадцать три с половиной. Не туда! Это место хозяйки. Садись спиной к террасе.
— После вас, — лейтенант отодвинул стул и посмотрел на Аглаю.
Девушка села рядом с Раковым, внимательно осмотрела содержимое его тарелки, подвинулась поближе и зачерпнула ложкой. Лейтенант быстро справился с замешательством, взял другую ложку, выловил куриный желудок, подул на него и протянул Аглае. Девушка рассмотрела желудок с пристрастием исследователя и отодвинулась, покачав головой. Туся поставила перед нею чашку с пустым бульоном.
— И что, интересно, ты будешь делать с такой невестой? — спросила Туся, усаживаясь напротив.
— Какой — такой?..
— Она же умом застряла в восьмилетнем возрасте.
— Я на нее смотреть буду. Еще… есть у меня мечта, не знаю, как сказать…
— Ты, главное, следи за языком в присутствии ребенка, — ехидно посоветовала Туся. — Мечта у него…
— Я хочу ее… расчесывать и косу заплетать, — Раков низко наклонился к тарелке и покраснел ушами.
Туся растерялась. Аглая оцепенела над чашкой. А лейтенант через полминуты выпрямился и весело посмотрел на домработницу.
— С детства не ел такого супа. Спасибо, вы мне просто душу согрели.
— Где жить будешь, тут или в городе? — по-деловому поинтересовалась Туся, стараясь серьезностью скрыть вдруг возникшую жалость к лейтенанту и симпатию. — Тут места больше — все же два этажа, и на всем готовом будешь, хоть Лушка и обещала, что за двоими мне убираться, но уж как-нибудь… И это не дача государственная, как за деревней настроили для номенклатуры. Этот дом наследный, хозяйке от отца перешел, никто не отнимет в случае переворота.
— Жениться бы сначала, — усмехнулся Раков и посмотрел на Аглаю.
— А чего тебе эта женитьба даст? Ни поговорить с невестой, ни приласкать… Подступаться придется по сантиметру в день, а иначе — припадки с членовредительством, спаси Господи. Ох, мальчик… Дорого тебе Москва станет.
