— Вы больше меня не любите? — спросила Аглая после двухчасовых скачек, инициатором которых, кстати, стала она — после упражнения в кресле.
— Люблю… конечно… — прошептал Раков, лежа на мокрых простынях, и добавил в оправдание: — Просто — жара…
Утром в субботу Раков решил не завтракать. Участковый мог оказаться человеком исполнительным и отослать вчера вечером в базу МВД ксерокопию фотографии из паспорта Блумера. Тогда с минуты на минуту — жди гостей с обыском всей территории у дома Ционовского. К одиннадцати — тишина. Половина первого. Есть хотелось ужасно. На террасу, где он с девяти утра изучал географический атлас, выползла Лукреция с обмотанной полотенцем головой. В буквальном смысле — еле передвигая ноги и цепляясь за стены. Она так посмотрела на зятя, что стало ясно — его с Аглаей ночные скачки будут основной темой дня.
— Ужасно выглядите. Как черепаха Тортила в коме, — Раков решил первым пойти в нападение и даже выделил себе три минуты на скандал — больше не выдержит.
Лукреция свалилась в плетеное кресло, налила из графина чего-то желто-зеленого с плавающими кусками лимонов. Выпила, разглядывая зятя, и неожиданно миролюбиво поинтересовалась:
— Она хорошая любовница?
Раков напрягся, уставившись в карту Канады. Захотелось послать тещу в конкретное место и поругаться навек. С другой стороны… Он уже столько рисковал, чтобы находиться рядом с этими женщинами… Вздохнул и решил отделаться изощренным хамством:
— Аглая мне понравилась больше Натальи Петровны. Но я думаю, что Таисия Федоровна — вообще вне конкуренции.
Лукреция посмотрела на зятя растерянно, в глазах — детское изумление, Ракову даже показалось, что она сейчас заплачет от обиды. Поэтому…
— Я уверен, что вы им всем дадите фору! — поспешно заявил лейтенант, выставив перед собой ладони в предчувствии припадка ярости.
Но Смирновская засмеялась, схватившись за голову. Полотенце сползло, мокрые волосы упали на ее лицо и плечи, Лукреция хохотала самозабвенно, стуча босыми ногами в пол. В кухонной двери появилась Туся. Вытирая с нервным усердием высокий стакан, она прислонилась к притолоке и так посмотрела на Ракова, что он покрылся мурашками.
Половина третьего. Пик жары. Отобедавший Раков в беседке играет с Аглаей в шашки. От нагретых сосен иногда просачивается приторный запах смолы — почти неощутимый ветер затягивает его в спасительную тень виноградных листьев. Раков тогда закрывает глаза и с тщательностью слепого ощупывает пальцами лицо сидящей рядом Аглаи, чтобы его счастье пахло сосновой смолой. А запах сосновой смолы всегда потом напоминал, что счастье было.
