Трубку сняли почти мгновенно, и, хотя какой-то электронный шорох искажал звуки, я услышал:
— Редакция…
— Тамара Митрофановна, — закричал я, прижимая мобильник плечом к уху. — Волк беспокоит. Я извиняюсь, что так поздно звоню. Но вы не подскажете, где можно срочно найти Мельниченка?
— Роман, а вам не кажется, что вы обнаглели? Григорий Артемович дал ясно понять, что до определенного времени он никакого интервью вам не даст.
— Тамара Митрофановна, неужели вы считаете меня такой уж газетной крысой, что я и ночью стану беспокоить человека «ради нескольких строчек в газете»?
— А для чего он вам нужен?
— Чисто личное дело.
— Для решения личных дел к депутату приходят на прием. А вообще, Роман, поймите, что он сейчас очень устал. Ну дайте же человеку хоть немножко отдохнуть!
— Тамара Митрофановна, поверьте, если дело было бы не спешное, то я пришел бы на прием даже не к Григорию Артемовичу, а к его референту и решал бы все спокойно, никого не беспокоя.
— Ну хоть намекните, что там у вас случилось.
— Не у меня. У Беловода. — Здесь я понял, что допустил ошибку, и зачастил, стараясь, чтобы Гречаник не положила трубки. — Там-Митроф, я понимаю, что он во что-то вляпался. Вы знаете это еще лучше. Но вы же всегда уважали Вячеслава Архиповича, несмотря на расхождение во взглядах. И дело касается даже не его, а меня. Я беспокоюсь. Я клянусь ничего не выпытывать у Григория Артемовича. Наоборот. Хоть вы и считаете меня гадким продажным журналистом, но, согласитесь, я всегда держал свое слово.
Я замолк, надеясь, что изложение моих мыслей было все же не очень беспорядочно. Гречаник немного помолчала, а потом сухо произнесла:
— Подождите минутку.
Я вздохнул с облегчением. Мне нужен был Мельниченко! Потому что благодаря его связям в местном отделе СБУ, он мог узнать многое, не поднимая лишнего шума. Через некоторое время в трубке зажужжал истонченный бешеным трением электромагнитных волн голос депутата:
— Если волк идет по следу, надо вскарабкаться на сук и переждать там. Но я нашел не самую лучшую ветку. Что у вас случилось, Роман?
Я старался, чтобы мой голос звучал спокойно-спокойненько:
— Извините, Григорий Артемович, но дело в том, что в квартире Беловода произошла кража. Верней, попытка кражи. Я был свидетелем этого. Ну, всякие там протоколы, отпечатки пальцев, вопросы и тому подобное.
— Что-нибудь исчезло?
— Нет. Исчез Беловод. Мы с ним должны были встретиться, но я опоздал. Родственники Вячеслава Архиповича тоже не догадываются, куда он мог пойти. А в квартире, сами понимаете, полный кавардак, надо разобраться.
