Ребенок есть ребенок, ему безразлична судьба страны и ему не интересно кто стоит у власти. Для него весь свет в окошке его родители, которые не дадут в обиду свое чадо, накормят, напоят, и спать уложат. И так до тех пор, пока не захочет самостоятельности. А, потеряв свою опору, ребенок может и погибнуть, как тот же птенец, выпавший из гнезда. Мы взваливаем на себя большую обузу, беря с собой этих детей. Хорошо бы ненадолго.
Рустам явно не знал, что сказать в ответ. Вмешался Матсур:
– Олег, никто и не хочет оставить вашу маму без поддержки, но её надо срочно оперировать, а это очень долго, вы с сестрой просто не выдержите без еды и без отдыха. Оставить вас в больнице мы еще и потому не можем, что туда могут придти какие-нибудь подонки и убьют вас. Но мы, отвезя твою маму в больницу, не уедим оттуда до тех пор, пока не станет ясно, в каком состоянии она находится после операции. Надеюсь, что ты это понимаешь? – И он тут же перешел на другую тему
– Ну, и насчёт «покушать», я уже побеспокоился. Вон целая машина консервов.
– А как же наш папа, его же надо похоронить? – Машенька, кое-как пришедшая в себя, снова заплакала.
– Сейчас мы не сможем ничего сделать – влез уже я в разговор – нам надо быстрее доставить раненых и так много времени ушло, а уж потом будем думать и о мёртвых.
По городу мы проехали на удивление без приключений, но в клинике при скорой помощи, никаких врачей не было. Все кто мог уже мотались по городу на машинах скорой помощи, без отдыха, без указаний сверху, на свой страх и риск. Дежурная посоветовала везти раненых в горбольницу.
– Туда сейчас всех раненых везут. Почти всех хирургов там собрали. Раненых и избитых людей очень много по городу.
Мы рванули туда, но здесь везение кончилось. Нас тормознули при подъезде к больнице какие-то гражданские, вооруженные автоматами, и стали осматривать машины. Рустам и я вышли к ним и стали говорить, что везем раненых и больных детей в больницу, а также продукты, что нас надо пропустить. Руководил этой группой какой-то бородатый таджик, одетый в халат и чалму. Он и еще двое бородатых отошли от машины и о чем-то заспорили.
– Кто это? – обратился я к стоявшему рядом со мной, вооруженного автоматом, но без пристегнутого магазина, молодого паренька.
– Это наш старший, он из исламистов, очень не любит русских, и сам сегодня убил двоих русских. А вы, таджики вроде, а помогаете неверным, почему?
– Они раненые и больные, а мы не фашисты! – с горячностью ответил Рустам.
