— Я не хочу, — мотнула я головой.
Перед глазами встало тело моего отца. Григорий погиб точно так же — множественные ранения в области паха и армейский нож рядом. Страшная догадка поразила меня. Видимо, это отразилось на моем лице, потому что Гиви снова начал орать:
— Она это! Слышите, не хочет видеть! Она, эта сука, заказала Артака!
— С вами я после разберусь, уведи его, — кивнул милиционер своему помощнику, и тот легко поднял вертлявого кавказца.
— Она это, ей выгодно его убрать! — продолжал выкрикивать Гиви.
— Зачем мне его убивать? — устало вздохнула я. — У него был рак в последней стадии. Он и так через год умер бы…
— Да? — удивился милиционер. — А откуда такая уверенность?
— Он сам мне это говорил!
— А в связи с чем он вам сообщил такие сведения? — скептически спросил милиционер.
— Да замуж звал, я не хотела, а он попросил пожить с ним: мол, год остался… — объяснила я.
— И что же он вам взамен пообещал? — Сарказм милиционера возрастал, он уже с нескрываемой издевкой смотрел на меня.
— Обеспечить меня и сына! — упавшим голосом ответила я, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
— Да ну! А что же вы убежали из этого рая? Вот ваш кавказский друг заявляет, что третьего дня вы ушли из дома вместе с сыном и вещами.
— Ушла! — зло выкрикнула я. Терять мне было нечего. — Ушла, потому что пил он по-черному!
— Хватит! Не хватало мне тут еще бабьей истерики. Так… — Милиционер поднялся с места. — До выяснения дела мы вас задерживаем.
— Не имеете права, — побелевшими губами еле произнесла я.
— На семьдесят два часа имею право! — хлопнул он рукой по столу. — Связываешься с криминалом, будь готова ко всему! А то осетрину жрать все готовы, — зло сказал он, — а за убийство кто ответит?
— Не убивала, не докажете! У меня алиби, я была дома с бабкой и сыном!
— Ну сама, может, и не убивала, а заказать могла! Это мы еще выясним. Пошли! — И он, грубо взяв за руку, поднял меня со стула.
Я на автомате двинулась за ним. По дороге из ванной зачем-то захватила щетку с зубной пастой. Милиционер только усмехнулся…
В камере сидело тридцать человек. Духота и смрад были ужасающие. В довершение ко всему — половину контингента составляли грязные проститутки. От них жутко несло потом и дешевой парфюмерией.
— О, свежее мясо! Привет, милая. За что взяли? — встретили меня эти шумные женщины.
Я, как могла, быстро и коротко все рассказала. Выслушав о моей беде, старшая — ее звали Сильва — туг же вынесла вердикт:
— Дело твое плевое, через два дня отпустят, хотя потерзают, конечно. Но ты упрись и стой на своем — нет у них на тебя ничего, а у тебя — алиби… А ты точно знаешь, что мужик твой от рака умирал? — спросила она.
