Кто из нас, глядя на увеличивающиеся объемы тела, не давал себе клятву начать бегать по утрам, записаться в спортзал и – в первую очередь – поменьше есть?
Объем пищи, который мы в состоянии без ущерба для здоровья съесть за один прием, должен умещаться в сложенных лодочкой ладонях, это без учета воды, ведь мы должны выпивать до двух литров жидкости в сутки.
В течение дня таких приемов пищи может быть пять. При таком режиме питания желудок остается в пределах своих естественных размеров.
Вы знаете, как выглядят желудки людей, больных гастритом или язвой? Они вытянуты – большим объемом пищи, питьем после еды, физической нагрузкой сразу после еды. На рентгеновском снимке желудка с язвенной болезнью хорошо просматривается, что нижний край пролегает аж ниже пупка.
В здоровом состоянии край желудка может быть всего лишь на несколько сантиметров ниже мечевидного отростка. Такая же картина – с кишечником, печенью, почками. Отсюда гастроптоз – опущение желудка, нефроптоз – опущение почек и т. д.
Однако природа очень терпелива и предоставляет нам возможность вернуть утраченное здоровье. Как? Да очень просто. Принимать пищи столько, сколько умещается в ваших сложенных лодочкой ладонях. Еду не запивать и не пить сразу после еды.
Вот увидите, что и ваш желудок уменьшится до нормального объема. То же произойдет и с кишечником.
А вот другие органы, такие как почки и печень, одним ограничением в пище так быстро не поправишь. Здесь нужны специальные упражнения.
Ну, что ты на меня смотришь? Это и не живот вовсе, и не жир, а рюкзак. Я с детства привык есть на скорость и про запас.
Помню, мама спросила меня как-
то после дня рождения:
–
Ты почему так много и быстро ешь конфеты? Не забывай, что у тебя есть младший брат!
–
Конечно, не забыл. Поэтому и ем так быстро! Эх, рюкзачок!
Нам бы день простоять да ночь продержаться
Любишь кататься – люби и катайся!
Радостные выкрики из сумки кенгуру-мамы.
Я уехал с отчетом по работе, и мы с Наставником не виделись несколько дней. Для меня настало время серьезного выбора. Если я хочу стать учеником Мастера, мне необходимо будет какое-то время жить возле него.
А это значило, что мне придется отсутствовать неопределенный срок на основной работе и дома. Все дни разлуки с Али Бабой я мучительно искал выход. Отказаться – означало потерять доступ к сокровищнице знаний, которую бережет Наставник.
Но жизнь действительно непредсказуема: после успешного завершения первого этапа работ нашему институту предложили продолжить исследования в этом же районе. Мало кто из моих коллег хотел задерживаться здесь более чем на месяц, поэтому договорились работать по сменам.
