Потом тонкий взвизг остро отточенного клинка, выдернутого на скаку из ножен, красивый замах — «восьмеркой», когда шашка описывает замысловатый круг над головой, со свистом разрезая воздух, грозя смертью врагу, — и удар, слегка привстав на стременах, резко опускаясь вслед за клинком…
Однако давно прошли те времена, когда командир конного разведвзвода Алешка Ермаков махал шашкой и скакал на горячих жеребцах, пластая клинком петлюровцев и гайдамаков, деникинцев и махновцев. Теперь поскрипывает под ним кожей не седло, а мягкое сиденье автомобиля, фыркает не лошадь, а мотор, и пахнет не конским потом, а бензином. Время уплотнилось, кажется, стало даже осязаемым — хоть режь его на мелкие кусочки, пытаясь распределить между бесконечными делами, но как не мельчи — все равно не хватает! Иногда приходится напряженно работать сутки напролет, анализируя и сопоставляя сведения, собранные разными людьми, в разных странах, из разных источников, принимать решения, которые долиты быть скрупулезно выверенными и единственно верными, чтобы успеть нанести врагу упреждающий удар, неотвратимый и быстрый, как высверк разящего клинка. Или парировать удар врага. Но это всегда такая ответственность — принять решение. Кто бы знал, каким тяжким грузом ложится эта ответственность на его плечи, как давят бремя сомнений — прав ли, все ли учел, верно ли разгадал замыслы противника, не принял ли желаемое за действительное? А вдруг враг гонит «дезу» — как привычно называли разведчики вражескую дезинформацию? Выманивает на себя наши силы, чтобы затеять с ними игру, усыпить бдительность, а потом подло ударить в самое уязвимое место?
Генерал Ермаков провел ладонями по гладкой поверхности стола, словно сметая со столешницы мелкий сор; привычно успокоительно темнел фигурный письменный прибор каслинского литья с чернильницей в виде подковы, слева — лампа под зеленым стеклянным абажуром, похожая на керосиновую, которая была в их доме, в Смоленске, где он провел детство. Именно поэтому Алексей Емельянович не разрешил хозяйственнику заменить ее на новую. Лампа казалась кусочком далекого, безвозвратного детства, привносила домашний уют в строгий кабинет.
В январе 1939 года министр иностранных дел Полыни полковник Юзеф Бек во время встречи в Мюнхене с министром иностранных дел Германии фон Риббентропом заявил: Польша желает жить в дружественных и добрососедских отношениях с Германией и готова сотрудничать с немцами в борьбе против Коминтерна.
