— Святой Иисусе! — прошептал Финтан, и Брендан посмотрел вниз. Его колена почти касалось человеческое ухо табачного цвета. И хотя лицо было скрыто, очертания челюсти и колтун тонких мокрых волос свидетельствовали: ухо принадлежит женщине. Брендан с трудом встал на ноги, едва сознавая, что холодная вода просачивается сквозь его брюки и сапоги.
— Простите, ребята. Вы, должно быть, чуть не померли с голоду, — донеслось до них извинение запыхавшейся Уны. — Но вы бы видели: я буквально по горло в работе…
Ее голос умолк, едва она разглядела лица повернувшихся к ней братьев. Она ступила на край насыпи рядом с Финтаном, взглянула вниз на ужасную находку, и Брендан заметил, как ее пальцы стиснули фляжку и наспех обернутые в бумагу сандвичи.
— Ах, Иисусе, бедняжка! — вот и все, что она смогла сказать.
Кормак Магуайр мылся под душем, когда зазвонил телефон. По привычке он продолжал слушать, как он звонит, ожидая, что включится автоответчик. Но, услышав взволнованный голос Пядара Уинна, поспешно завернулся в полотенце и бросился вниз по лестнице, надеясь перехватить Пядара до того, как тот бросит трубку. Ростом чуть выше шести футов, Кормак хоть и начал ощущать груз тридцати девяти прожитых лет, но все еще обладал худощавым, мускулистым сложением гребца. Его темно-каштановые волосы были коротко подстрижены; на заостренном лице выделялись черные глаза, длинный прямой нос и квадратная челюсть. Бледно-оливковая кожа словно впитала в себя солнце, ибо все летние месяцы он провел в поле. Последнюю пару дней Кормак пренебрегал бритвой, и теперь вода стекала с его щетинистого подбородка на голую грудь.
Пядар, лаборант на кафедре археологии Дублинского университета, где Кормак преподавал, был вялым молодым человеком. Его изогнутая фигура и большущие руки неизменно напоминали Кормаку схематичные фигурки древних наскальных рисунков. Волнение Пядара скоро объяснилось: вчера какие-то фермеры, срезая торф, обнаружили человеческое тело в болоте южной части графства Голвей (более двух часов езды на запад от Дублина).
Хотя в Центральной Европе, преимущественно в Германии и Дании, такие тела откапывали сотнями, в Ирландии они были чем-то вроде раритета. В ирландских болотах насчитывалось менее пятидесяти подобных находок, и все они предоставляли беспримерную возможность заглянуть в прошлое. Торфяная почва сохраняла не только кожу, волосы, жизненные органы, но и черты лица; позволяла узнать, что ел в последний раз человек, испустивший предсмертный вздох двадцать столетий назад. Современные торфодобывающие способы часто повреждали болотные находки. Если новый образчик цел, он станет первым за двадцать пять лет, прошедших с тех пор, как были обнаружены древние останки женщины в Майннибраддане, в Донегале. Нынешнее тело нашел мужчина, срезавший торф вручную, — хороший шанс, есть надежда, что тело не повреждено.
