Эля тихо стонала, прикусив нижнюю губу, приподнимала голову и наблюдала за мной. Когда я отрывался от дела и смотрел на нее, она возбужденно вытягивалась, и я чувствовал, как она дрожит вся от желания, — и она, обхватив руками мою голову, возвращала ее на место. Судя по всему, все это ей очень нравилось, да я и сам дрожал от желания и страсти после трех лет воздержания. Самоудовлетворение — не в счет.
Потом я спросил, хотела бы она, чтобы все происходило одновременно, и она ответила: «Да». И тогда мы устроились, как два главных героя в какой-нибудь дешевой порнушке: она легла на меня таким образом, чтобы мое лицо уткнулось ей в раздвинутые ягодицы. Она делала мне минет, я в это время вылизывал ей влагалище и пытался втиснуть язык в тугое коричневое колечко, которое находилось рядом. Словом, мы извращались как следует, а потом я кончил ей прямо в рот, и она терпеливо ждала, когда я выжму из себя все до последней капли, а после выплюнула весь яд мне на живот.
— Тебе было хорошо, Роберт? — спросила Эля, слезая с меня и приблизив свое лицо к моему. Ее губы блестели от моего яда, и от них исходил характерный запах. Мне он не казался отталкивающим.
— Да, — сказал я и поцеловал ее в губы.
Через несколько минут мы занялись обычным сексом, и Эля уже не стонала, когда я подпрыгивал на ней; когда я спросил, куда ей кончить, она ответила: «На живот». И в последнюю секунду я выдернул из влагалища свое жало и, помогая себе рукой (такое тоже можно увидеть в дешевой порнушке), принялся поливать своим ядом Элины живот и грудь. Несколько капель повисли у нее на шее.
Потом я лег на нее и мы стали целоваться, быстро приклеиваясь друг к другу моим ядом, словно «Моментом». Мне было хорошо, я чувствовал себя удовлетворенным, на губах еще стоял горьковатый привкус выделений из Элиного влагалища, но свою «кикимору» видеть мне не расхотелось. Я подумал, что вряд ли когда смогу забыть ее. «Наверно, я сошел с ума…» — как пел когда-то Сергей Минаев.
1
Поздно вечером Эля укатила домой на своем катафалке, а утром приехала снова, и мы опять занимались оральным сексом, словно обезьянки породы бонобо, и дважды я впрыскивал ей в рот свой яд, присосавшись к ее влагалищу, как вампир к шее несчастной жертвы, а потом мы целовались с ней, размазывая по нашим лицам весь этот яд, который Эля не желала глотать. Сам я вдоволь полакомился из ее источника — пил Элины выделения, словно яблочный сок. Впрочем, второй раз она проглотила немного спермы и забеспокоилась, можно ли таким способом забеременеть, и я ответил, что нельзя, хотя сам и не был в этом уверен, потому что Дева Мария забрюхатела, и вовсе не увидя члена.
