или нет?
— Не очень далеко отсюда. Километров шестьдесят. Желательно прямо сегодня.
— Ты скажешь, почему ты весь в крови?
— Да, — сказал я. Не сегодня завтра «Столица „С“» и «Вечерний Саранск» напечатают на первых страницах фото окровавленного обрубка и придумают какой-нибудь броский заголовок, например: «В городе появился Расчленитель». Интересно, когда Эля прочитает, догадается, чьих рук это дело или нет?
— Говори.
— Сейчас?
— Да, сейчас! Или не придумал пока ничего подходящего?
— Придумал, — сказал я. — Вчера ночью я встретил…
— Ночью? Мы же распрощались вечером. После «Луна-парка» я отвезла тебя домой.
— Не пошел домой я.
— А куда ты пошел? — Вид у Эли был не только подозрительный, но и очень строгий. Форменный следователь. Работник прокуратуры допрашивает Роберта Дезертиро.
— Шляться пошел и встретил одного старинного приятеля. Подонок, каких не сыскать на всем белом свете. Пошли мы с ним пить пиво, обмывать нашу встречу, значит, а у него топор был огромный. Я попросил его посмотреть и ударил этим топором Гнома сперва в грудь, потом долбанул по спине, а когда он упал, отрубил ему на хрен руки и ноги. Кровь хлестала, как из фонтана.
— Все? — спросила Эля.
— Все, — сказал я и вдруг подумал, что хорошо бы заснуть летаргическим сном, а проснуться, когда она, моя ненаглядная, вернется. А если не вернется, не стоит и просыпаться. Спи себе до скончания века и смотри эротические сны.
— Странный ты человек, Роберт, — сказала Эля. — Я тебя совсем не знаю. Не знаю, что ты за человек. Иногда ты напоминаешь мне ребенка, маленького наивного малыша, а иногда говоришь такие страшные вещи, что я не могу понять, правда это или нет. — Она не поверила.
— Конечно же, нет, — сказал я, раз уж ей хотелось принимать правду за шутку. — Иногда я выдумываю разные глупости. Извини.
Казалось, Эля удовлетворилась моим ответом, даже про кровь больше не стала спрашивать.
— А ведь я тоже выдумала для тебя одну вещь, Роберт.
— Какую вещь?
— Вчера ты рассказывал о ней, своей пассии, и я подумала потом, а что если мне покрасить волосы в ее цвет, нарисовать на щеке родинку и одеться так, как она. Ты как на это смотришь?
Я представил Элю с выкрашенными волосами, нарисованной на левой щеке родинкой. Даже если обрызгать ее духами «Сальвадор Дали» и одеть в нижнее белье, которое валяется в ванной, все равно это ничего не изменит. Запах выделений из теплого влагалища, цвет глаз, форму губ и носа — все это у Эли не изменить. Все это останется ее собственным, так же, как и голос, походка, манера разговаривать и улыбаться. В общем, затея не была удачной. Как и в Эле, в ней было много наивности.
