Похоже, я осуждаю все-таки капитана Максимова, то бишь себя. И это, наверное, хорошо, близко к покаянию. А стало быть, к очищению.
…Однако почему именно эта сценка дана, именно она перед глазами, не иная: трал, полный рыбы по палубе… “давай-давай!”… гибель матроса? Ведь неспроста же именно это особенно ярко. Неужели матрос погиб по вине капитана Максимова? Ну не напрямик, а косвенно… Я, что, извергом был? ради плана губил своих моряков? Но пришел час платить… час искупления? Кармические весы нарушены?… О, Господи, если я в самом деле не свихнулся, мне предстоит многое оценить.
P.S. Недавно я примерял костюм Андрея Максимыча… свой собственный костюм, который висел на мне как на вешалке. Разве не театр абсурда?
Р.P.S. В Тонком Мире души вольны выбирать новые воплощения. С одной стороны, они могут пойти на рождение просто по привычке, по притяжению “колеса сансары”, а с другой — некоторые развитые сущности уже самостоятельно предрешают свой земной путь, рождаются для определенной цели. Таким образом, предположение мое… ну, о том, что капитан поторопился назад, чтобы встретиться с женой для какой-то цели, — не такое уж оно и вздорное. Несомненно одно: кармические долги в жизненной драме одного и того же лица играют решающую роль.
6 марта. Весь вечер с Верой Васильевной. Она больна: и сердце шалит, и ноги опухшие, давно уже не выходит из дома. И к ней мало кто ходит. Читает книжки, библиотека в доме хорошая, смотрит телевизор. Рада мне, когда прихожу вечерами. Еще больше довольна, когда расспрашиваю ее. Одиноким да стареньким это очень нужно, когда интересуются их прошлым, ведь, кроме прошлого, у них, по существу, ничего нет.
Слушал, смотрел на Веру Васильевну, и все больше изнутри подмывало: расскажи! поведай без утайки, что пришло тебе в недавние дни Свыше. Признайся, что ты ее “Максимыч в квадрате” и есть. Нет, немыслимо! Мурашки по коже… Даже если и поймет, признает на словах… с сердцем-то как быть? с рассудком неподготовленным? Как жить после в одной квартире? Как вести себя, о чем говорить?
Нет, тайна сия великая есть; одному еще и по плечу, а вдвоем никак не снести.
7 марта, раннее утро. Ко всему можно привыкнуть, привыкаю и к этому. Еще одна любопытная деталь. Оказывается, я могу теперь при некотором усилии кое-что вспомнить… из жизни капитана Максимова. Собственно, из своей прошлой жизни.
Ну, например, нынче. Проснулся, на дворе темно, вставать рано. Чем заняться? Лежал в подвешенном состоянии между сном и бодрствованием, думал о капитане, каков тот был в молодости. И вдруг… перед очами ресторан, многолюдье, оркестрик. Хорошо кругом, разгульно; мне двадцать пять, штурманец, недавно из далекого плавания. Девушка красивая за соседним столом в компании славных подружек. Она с южного солнышка откуда-то, стройная, загорелая, с золотыми, выгоревшими волосами. А я из проклятого Лабрадорского моря, промерз за Полярным кругом, потому и потянуло к южаночке отогреться.
