Я вновь обернулся к вскрытому мной склепу. Вновь сверкнула молния ужасающих размеров. Она ударила около меня. Я видел, как искра скользнула по железному столбу на крыше склепа — это был, как теперь стало ясно, громоотвод, мрамор затрещал и в мгновенье весь изошел крупными трещинами. Вокруг стоял невообразимый грохот. Мертвая рывком поднялась из гроба, ее тело сотрясала ужасная атония. По ее савану поползли языки пламени, и скоро она вся превратилась в гигантский факел. Я услышал ее дикий вопль боли, который сразу же потонул в шуме бури. Мое сознание помутилось. Возле меня раздалось зловещее рычание. Меня как будто подхватил какой-то невидимый гигант и потащил прочь. Град, ни на минуту не прекращаясь, обрушивался на меня, причиняя сильную боль, воздух сотрясался от воя и рыка множества адовых существ.
Последнее, что я видел, это колыхавшаяся вокруг меня белая пелена, словно бы могилы выпустили на свет покойников в саванах и они медленно обступали меня со всех сторон сквозь темную завесу градопада.
* * *
Постепенно сознание возвращалось. Вернее, какие-то проблески сознания. Затем чувство гиперусталости и разбитости во всех членах. Ощущение времени и пространства восстанавливалось крайне медленно, но восстанавливалось несомненно. Ноги горели адским пламенем боли, так что я не мог даже пошевелить ими. Казалось, что они окоченели и превратились в ни на что не годные культи. Леденящий холод цепко держал шею, позвоночник, кисти рук. Уши совершенно не чувствовались, словно их и не было. Наверно, они тоже окоченели, как и ноги. Только в области груди я ясно ощущал тепло, необычное, если вспомнить о других частях тела. Это был кошмар, кошмар физический, если так можно выразиться. Какая-то тяжелая масса давила мне на грудь и от этого мне было трудно дышать.
Этот полусонный, полуобморочный ужас продолжался довольно долго, а когда он ушел, появилась тошнота. Совсем как в море. Я ощущал необходимость избавиться от чего-то, но не мог толком сообразить — от чего. На меня навалилась гнетущая тишина. Казалось, мир вымер или уснул навеки. Через некоторое время, однако, слух возвратился ко мне и я явственно различил в общей гамме ночных звуков тяжелое хрипенье прямо возле меня, как будто приближалось какое-то животное. Я почувствовал горячее шершавое прикосновение к горлу, и в следующее мгновенье истина открылась мне. Страшная истина! У меня защемило сердце и кровь застыла в жилах. На моей груди разлегся крупный зверь. То и дело он проводил своим языком по моему горлу. Я боялся открыть глаза, что-то подсказывало мне не показывать вида, что я жив и не сплю. Однако чудовище, кажется, поняло, что во мне произошла какая-то перемена, потому что оно подняло голову. Через ресницы я рассмотрел очертания огромного волка. Два больших горящих глаза, устремленные на меня, крупные клыки с капельками крови на желтой эмали, ощеренная пасть и тяжелое дыхание, которым он обдавал меня с расстояния всего нескольких дюймов.
