Если душа бессмертна, то она требует заботы не только на нынешнее время, которое мы называем своей жизнью, но и на все времена, и, если кто не заботится о своей душе, впредь мы будем считать это грозной опасностью. Если бы смерть была концом всему, она была бы счастливой находкой для дурных людей: скончавшись, они разом избавлялись бы и от тела, и — вместе с душой — от собственной порочности. Но на самом-то деле, раз выяснилось, что душа бессмертна, для нее нет, видно, иного прибежища и спасения от бедствий, кроме единственного: стать как можно лучше и как можно разумнее. <…> Нечего тревожиться за свою душу человеку, который в течение целой жизни, пренебрегая всеми телесными удовольствиями и, в частности, украшениями и нарядами, считал их чуждыми себе и приносящими скорее вред, нежели пользу, который гнался за иными радостями, радостями познания и, украсив душу не чуждыми, но доподлинно ее украшениями — воздержанностью, справедливостью, мужеством, свободой, истиной, готов пуститься в путь, как только позовет судьба», — таковы были слова Сократа перед казнью.
Ученик Сократа — Платон говорил в «Тимее»: «Бог сотворил душу первенствующей и старейшей по своему рождению и совершенству, как госпожу и повелительницу тела… Что касается недугов души, то они проистекают из телесных следующим образом.
Нельзя не согласиться, что неразумие есть недуг души, но существуют два вида неразумия — сумасшествие и невежество. Значит, все, что сродно любому из двух названных состояний, заслуживает имени недуга, и тогда к самым тяжелым среди этих недугов души придется причислить нарушающие меру удовольствия и страдания… Любовная необузданность есть также недуг души».
Великий мудрец древней Эллады придавал особое значение исследованию проблемы души. Вот что он писал в своем знаменитом трактате «О душе»: «Признавая знание хорошим и почтенным [делом], [можно ставить] одну [отрасль знания] выше других либо по [степени] отчетливости [знания], либо потому, что [предмет данной науки] более ценен и возбуждает большее восхищение, — по обеим этим причинам было бы правильно исследованию о душе отвести одно из первых [мест]. Известно, что познание души может дать много нового для всякой истины, главным же образом для познания природы. Ведь душа есть как бы начало живых существ. <…>
Быть может, прежде всего необходимо различить, к какому роду [предметов] относится [душа] и что она [собою] представляет, я имею в виду: является ли она чем-нибудь определенным и сущностью, или количеством, или качеством, или какой-нибудь другой категорией из [нами] установленных, кроме того, относится ли она к тому, что существует в возможности или, скорее, представляет собою нечто актуальное, — ведь это немаловажная разница. Также следует выяснить, делима ли душа или нераздельна и все души — однородны или нет? И если не однородны, то как они [друг от друга] отличаются — по виду или по роду?.. Одно ли понятие души, как [понятие] животного, или у каждой [души] свое особое [понятие], как, например, у лошади, собаки, человека, бога. <…>
