Таким образом, кубинское колониальное общество состояло из четырех основных социально расовых слоев: испанцев, белых креолов, метисов (главным образом мулатов) и негров; метисы и негры, родившиеся на Кубе, также назывались креолами.
С течением времени наметилась весьма определенная классовая дифференциация кубинского общества: класс эксплуататоров (помещики, чиновники, крупное духовенство из числа уроженцев метрополии), пополнившийся за счет креольского населения острова (помещики-скотоводы, колониальная интеллигенция), и класс эксплуатируемых, который составляли мелкие и средние крестьяне, ремесленники (испанцы, креолы, мулаты, свободные негры) и негры-рабы. В борьбе против испанского владычества медленно, но неуклонно развивались силы, которые цементировали кубинскую нацию. К началу 70-х годов XIX века, то есть к тому времени, когда Вильяверде еще работал над своим знаменитым романом, расовая дискриминация, значительно осложнявшая и без того острые классовые противоречия, цвела пышным цветом. И когда перестал действовать исторический фактор, определявший крайности дискриминационной политики, то есть когда был отменен институт рабства (во второй половине XIX века), второй фактор — географическая близость США — все еще продолжал действовать.
Заслуга Вильяверде как писателя и как общественного деятеля заключается прежде всего в том, что он сумел за расовыми противоречиями увидеть более глубокие, социальные конфликты.
«Хорошо известно, — говорит Вильяверде, — что золото делает чистой самую смешанную кровь и покрывает все пороки, как физические, так и духовные».
Однако в силу исторической ограниченности своего мировоззрения Вильяверде сосредоточивает писательское внимание, весь свой темперамент художника и бойца не столько на социальных противоречиях, сколько на морально-этической стороне тех коллизий, которые рождаются в колониальном обществе.
Анатомируя хорошо известное ему кубинское общество, он заставляет читатели прийти к выводу о том, что «в стране рабов» болезнь рабства, его разлагающая сила поразила в той или иной степени весь социальный организм: от паразитирующей верхушки в лице самого главного представителя «матери-родины» — благополучного генерал-губернатора — до несчастного раба-африканца. И генерал-губернатор и его ближайшее окружение — рабы легкой наживы, рабы условностей чванливой касты привилегированных. Рабовладелец дон Кандидо — раб своих честолюбивых замыслов: его цель — пробиться в высшее колониальное общество; мулаты — рабы несбыточной мечты: они стремятся встать на равную ногу с белыми; негры — рабы надежды: они хотят уравняться хотя бы с мулатами.
