— Вот тогда заживем!
— Можа, и работать-то по два часа в день придется.
— Эх-ба!
В текст чтения через небольшие промежутки вкраплены диаграммы, картины, рисунки, карикатуры, подающиеся на экран посредством волшебного фонаря […]
Читаются последние известия […]
Кончилось. Вместе с клубами пара из дверей столовой выкатываются разгоряченные люди. На ходу застегиваются, подпоясываются, надвигают глубже шапки […]
Обмениваются впечатлениями. Говорят несуразно и нескладно — без привычки-то.
— Оно, лестричество-то и в крестьянстве подмога.
— Молись Богу, ложись спать! […]
А на другой день в редакционном ящике в столовке десятки писем, написанных коряво, неумело, но от души.
За «Устный Гудок» спасибо говорят>8.
После того, как Кочкурова выселили из гостиницы, кров ему предоставили в общежитии Пролеткульта.
Пролеткульт со своими студиями располагался близ Арбатской площади в здании своеобразной архитектуры; этот дом известен москвичам как особняк фабрикантов Морозовых. Среди разных студий Пролеткульта — театральной, художественной, музыкальной — самой многочисленной была литературная студия.
«Начинающих авторов — рабочих, красноармейцев — обучали в ней технике стихосложения, истории и теории литературы. Здесь регулярно проводились поэтические вчера, встречи, литературные собеседования.
Некоторые из поэтов подолгу жили в подсобных помещениях морозовского особняка» >9.
У Николая Кочкурова знакомство с Пролеткультом было давним. В общежитии он сразу стал своим, организовал коммуну из пролеткультовцев, о которой сообщал в одном письме: «Живем шикарно».
«Зима 1921 года. Пустынный, темный Кузнецкий мост, — вспоминал Анатолий Глебов, — мы идем с Артемом часов в десять вечера вниз, к Петровке. Редкие, спешащие прохожие. Снег, метель. Артем уезжает в Поволжье, где свирепствует голод, и уговаривает меня ехать с ним. Но у меня в кармане уже лежит назначение в Турцию…» >10
В голодной Самаре интеллигенция пыталась спасти жителей от отчаяния, одичания в нечеловеческих условиях. В бывшем кинотеатре «Олимп», ставшим клубом имени Карла Маркса, Пролеткультом устраивались бесплатные вечера для населения. Члены ЛИТО (Литературное объединение) читали доклады о творчестве Лермонтова, Горького и других писателей. Давались небольшие концерты. Балетная студия объявила набор детей и подростков — с 8 до 18 лет.
На Трубочном заводе имелась музыкально-вокальная студия с секциями фортепиано, скрипки, виолончели, хорового пения.
