К концу дня Дина отобрала одиннадцать картин. Выбрать остальные было довольно трудной задачей. Поставив рядом все одиннадцать картин, она вернулась обратно в центральную часть дома. Беседа с Марком не выходила у нее из головы. Ее волновал один вопрос: стала бы она возражать ему по поводу выставки своих картин, если бы он не разрешил Пилар купить мотоцикл. Их отношения часто носили непредсказуемо странный характер. В их браке желание мелочной мести играло не последнюю роль. Дина взобралась по ступенькам наверх в свою спальню и заглянула в шкаф. Что ей понадобится? Еще один махровый халат, несколько пар джинсов, замшевая юбка светло-золотистого цвета, которая наверняка понравится Бену. Что она делала здесь, в спальне Марка, когда вынашивала планы совместной жизни с другим мужчиной? Что это — синдром старения или детскость, на что он намекал, или всего лишь состояние безумия? Погруженная в раздумья, она все еще рылась в шкафу, когда зазвонил телефон. У нее больше не было чувства вины, разве что когда она разговаривала с Марком. В остальное время она была поглощена ощущениями своей полной принадлежности Бену. Телефон звонил, не умолкая. Она не хотела говорить ни с кем. Ей казалось, что она отсюда уже выехала. С неохотой она все-таки взяла трубку.
— Слушаю.
— Я могу заехать за тобой? Ты уже готова вернуться? — Это был Бен. И было всего лишь четыре тридцать.
— Так рано? — Она улыбнулась в трубку.
— Тебе нужно еще немного времени, чтобы поработать? — Как если бы ее работа имела значение, как если бы это было важно, как если бы он понимал.
Но она покачала головой.
— Нет, я готова. Я выбрала одиннадцать картин сегодня. Для выставки.
Голос ее прозвучал так уверенно, что он улыбнулся.
— Я так горжусь тобой, что с трудом сам выдерживаю это. Я рассказал Салли сегодня о твоей выставке. У нас будет великолепная реклама.
О, Господи, только не реклама. Как насчет Ким? Ей показалось, что ей не хватает воздуха, когда она снова заговорила.
— Разве тебе нужна реклама?
— Позволь мне заниматься моим делом, а ты занимайся своим. Я вспомнил. Мне хочется заняться…
Голос его звучал так ласково в трубке, что Дина покраснела.
— Прекрати сейчас же!
— Почему?
— Потому что ты у себя на работе, а я — я торчу здесь.
— Ну что ж, если это раздражает тебя, давай, черт возьми, выберемся из этих проклятых мест. Я заеду за тобой через десять минут. Ты готова?
— Хоть сейчас. — Она не могла дождаться, когда выберется из своего дома. Каждая минута, проведенная в нем, действовала на нее угнетающе.
