— О, Джэард! — шептала Жасмина, потрясенная восхитительными ощущениями во всем теле, чувствуя, как по нему проходят сладкие судороги возбуждения от его близости.
— Отныне ты моя! — страстно прошептал он.
— Я думаю, я стала твоей с той минуты, когда ты увидел меня в реке, — тоже шепотом отвечала она.
— Я люблю тебя с той самой минуты, — сказал он с такой мукой в голосе, что она начала плакать. — Любимая, не плачь, — начал он нежно утешать ее и прижал еще крепче к своей груди.
Она заглянула ему в глаза, не стыдясь своих слез радости.
— Это оттого, что ты… такой замечательный Джэард. Ты так хорошо относился ко мне все время. Ты все время верил в меня. А я отталкивала тебя. Ты простишь меня?
— Мне нечего тебе прощать. — Он чуть отстранился и улыбнулся ей. — Кроме того, твоя скромность еще больше разжигала мой интерес к тебе.
— Да?
Теперь Жасмина улыбалась тоже.
— Значит, этот интерес пропадет после сегодняшней встречи?
— Я всю жизнь буду завоевывать тебя, — рассмеялся он.
И с этими словами он поднял ее и понес через комнату к кровати. Лунный луч пробился в щелку между шторами и при этом свете он раздел ее, лаская каждый дюйм ее кожи нежными пальцами.
Жасмину охватила дрожь желания, когда ее одежда — предмет за предметом — стала падать на пол. Она не испытывала стыда под его потемневшим от страсти взглядом. Прикосновение пальцев к ее горячему телу было для нее сладкой пыткой.
— Ты так хороша, любовь моя. Так хороша, — шептал он, распуская ей волосы и целуя шелковистые пряди.
Уже совсем обнаженная, она легла на кровать и с улыбкой смотрела, как раздевается он, нетерпеливо срывая галстук и дергая за пуговицы. Она не почувствовала никакого смущения, разглядывая его, никакого страха перед ним, лежа совершенно обнаженной и страстно ожидая его прикосновения. Она чувствовала только огромную любовь и желание; и то и другое струилось из ее сердца, как слезы.
Наконец он лег к ней на узкую кровать, накрыв ее мягкое податливое тело своим, плотным и мускулистым. Прикосновение его плоти, такой мужественной и теплой, к ее коже было божественным. Она чувствовала, как пульсирует кровь от прикосновения к жестким волосам на его груди, что сводило ее с ума.
— Я люблю тебя, — шептал он, целуя ее.
— Я тоже люблю тебя — так сильно! — почти вскрикнула она.
Джэард целовал ее до тех пор, пока ее губы не стали совсем мягкими. Потом он осыпал поцелуями ее нежную шею, спускаясь все ниже. Жасмина изгибалась, охваченная чувственным восторгом, дрожа всем телом от острого возбуждения, излучаемого каждой клеточкой ее тела. Она шептала ласковые слова, перебирая пальцами его шелковистые волосы. На минуту затаила дыхание, а потом прижалась к нему — в порыве страсти.
