Экран вспыхнул сразу, как только он нажал кнопку. Косте вдруг пришло в голову, что Лаки могла застрять в лифте. Но нет, она вышла от него за десять минут до аварии. Он переключился на канал новостей и приготовился к худшему.
* * *
— Ты что там делаешь, задница? — завопил смуглый парень, запертый Дарио в спальне. — Думаешь, если ты перережешь провода, это тебе поможет, мать твою. Эй, гад, ты слышишь? — Он забарабанил в дверь.
Дарио вновь воздал в душе хвалу декоратору, который настоял на замене хлипких внутренних дверей солидными дубовыми.
— В чем твоя проблема? — крикнул он, стараясь не показать страха. — Я думал, мы приятно провели время…
— Задница! — послышалось в ответ. — Гнусный педик!
Дарио искренне недоумевал.
— Если я гнусный педик, ты сам-то кто такой?
— Не пытайся меня затрахать! — Парень был явно на грани истерики. — Я не педик. Предпочитаю сочных телок!
Невзирая на темноту, Дарио почувствовал себя в безопасности. Прочная дубовая дверь не подведет. Маньяк будет торчать там до тех пор, пока не прибудет помощь.
— Тебя кто-нибудь подослал? — ледяным тоном спросил он.
— Мать твою! — выкрикнул чернявый. — Зажги свет! Темнота тебе не поможет.
Дарио ломал голову, кого бы позвать на выручку. Список был весьма ограничен: у него почти не было друзей.
— Зажги свет! — надрывался его противник. — Иначе я выломаю дверь и размозжу тебе башку!
* * *
Когда погас свет, Кэрри застыла на месте, не закончив начатой фразы. Она в отупении, с открытым ртом, стояла возле кассы супермаркета в Гарлеме.
— В чем дело? — взвизгнула кассирша. Ее слова утонули в общей суматохе.
— Спасайтесь, сестры! — завопила какая-то женщина.
Не успели глаза Кэрри привыкнуть к темноте, как два парня, вошедшие в супермаркет вслед за ней, встали по обе стороны и начали толкать ее друг к другу.
— Эй, что такая куколка делает в наших краях?
— Брось, детка! Тебе холодно? Что у нас между ножками — кофе с молоком?
И так, перебрасываясь ею, словно мячиком, они ее ограбили. Сорвали бриллиантовые сережки, порвав мочки ушей. Похитили кольцо с бриллиантом и бриллиантовые заколки. И все это время переговаривались хриплыми голосами. Кэрри оцепенела от ужаса. В памяти ожили страшные картины прошлого. Это было так давно — и как будто вчера.
— Оставьте меня в покое! — взвизгнула она. — Оставьте меня в покое!
Парни в последний раз дали ей хорошего пинка, выхватили сумочку и растворились в толпе.
* * *
Джино не стал ничего говорить соседке, чьи ногти по-прежнему впивались ему в ладони. Нью-Йорк под ними превратился в черную пустыню.
